44 
— Кажется, здесь больше нет порошков, мадам. Однако вы говорите так, словно принимаете их регулярно.
— Так и есть… Бо готовил сразу много этого снадобья, раскладывал по пакетикам, а моя служанка Бетти каждый вечер приносила мне порошок.
Элпью, которая по-прежнему занимала своей пост у окна, обернулась. Таинственная Бетти! А она-то как связана со всем этим делом?
— Скажите, кто-нибудь мог желать смерти вашему мужу? — спросила она. — Я имею в виду — помимо вас.
— Этого я не знаю. Его все любили. Даже слуги. Бетти не скрывала, что обожает его. Он был чудесным человеком.
Элпью подняла брови. Снова Бетти! Она своими собственными глазами видела проявление этого обожания и знала, что если Бо и нравился Бетти, то к его жене она не питала ничего, кроме презрения.
— Кто бы ни забирал иногда моего Бо на ночь, — вздохнула миссис Уилсон, — теперь он забрал его навсегда. — Она сжала руку графини. — Мне правда очень жаль, что своим поручением я навлекла на вас все эти неприятности. Теперь я прошу вас только об одном — помогайте мне по-прежнему. Пожалуйста, леди Эшби де ла Зуш, умоляю вас, помогите мне найти убийц Бо и отдать их в руки правосудия.
Графиня слегка попятилась.
Отбросив покрывала, миссис Уилсон открыла маленькую коробочку, стоявшую на столике у кровати.
— Я щедро заплачу вам, клянусь. Но заплатить я могу, если только вы добудете для меня эти сведения. — Она вынула небольшой кошелек на завязках. — Вот пять гиней на покрытие ваших расходов. Узнайте, кто убил Бо. И почему.
— Но вы говорите, что у вас нет ничего, кроме долгов, мадам. Каким образом вы сможете щедро заплатить нам?
— Теперь, когда Бо умер, у меня будет достаточно денег…
Резкие удары в парадную дверь заставили Элпью отскочить от окна.
— О, господи, мадам, это констебли. Должно быть, кто-то видел, как мы сюда пробрались.
Миссис Уилсон перевела взгляд с Элпью на графиню и обратно.
— Значит, вас вовсе не выпустили, да? Вы сбежали… — Она схватила графиню за пухлую руку. — Если вы поможете мне, я помогу вам.
Графиня кивнула, переминаясь с ноги на ногу, словно могла таким образом исчезнуть из этого опасного места.
Миссис Уилсон отдернула висевший на стене рядом с кроватью гобелен. Схватив графиню за плечи, она втолкнула ее в маленькую потайную дверь.
— Что это? Убежище священника?
— Это моя гардеробная, дура! Быстро. Элпью последовала за графиней в крохотную комнатку, и женщины укрылись за рядами рубах, платьев, плащей и камзолов для верховой езды. Элпью быстренько обследовала помещение и обнаружила в конце одного из рядов маленькое оконце.
Через гобеленовый занавес они слышали, как кто-то быстро поднимается по лестнице, затем дверь в спальню миссис Уилсон распахнулась.
— Миссис Элизабет Уилсон? — прогремел мужской голос.
Вдову было слышно очень ясно. Должно быть, она стояла у занавеса.
— Да. — Голос ее слегка дрогнул.
— Вы одна?
Последовала пауза. Элпью надеялась, что миссис Уилсон не указывает предательским кивком на гардеробную.
— Где вы были между девятью и десятью часами вечера в тот день, когда погиб ваш супруг Бо Уилсон?
— Я была дома. — Миссис Уилсон отошла от гобелена, негромко скрипнула кровать. Очевидно, женщина села.
Указывая на крохотное оконце, Элпью одними губами прошептала графине:
— Я попробую…
Она медленно отодвинула щеколду и задрала ногу на подоконник.
— Нам сообщили, что видели, как вы быстро удалялись от кладбища при церкви Святого Павла за несколько минут до того, как констебли наткнулись на мертвое тело вашего мужа.
— Нет, нет. — Теперь голос миссис Уилсон дрожал. — Клянусь, что я была здесь, дома.
Обе ноги Элпью были уже снаружи, и она протискивала в отверстие зад.
— А где ваш любовник?
— У меня нет любовника.
Элпью перевернулась на живот и приготовилась спрыгнуть на землю. Помахав рукой, она соскользнула с подоконника и исчезла из поля зрения графини.
— Довольно. Констебль, свяжите ей руки. — Внезапный топот. — Мы ведем вас к мировому судье, где вам будут предъявлены серьезные обвинения.
— Но…
— О-ох!
Графиня скривилась. Это приземлилась Элпью.
— Что это было? — Шаги приблизились к гобелену. — Так кто там у вас? — Гобелен отдернулся, дверь отворилась и висевшая в ряд одежда раздвинулась, явив сидевшую на корточках графиню. Она качнулась вперед.
44 
