Особенно,... 
6 
Жеаля сыскать оказалось нетрудно и уговаривать его не пришлось:
— Мне теперь все одно. Если вы утверждаете, что укажете мне убийцу, дайте только одеться и взять оружие, — сказал он, очнувшись от скорбного бесчувствия.
Таким образом, к скотобойням отправились уже втроем — Бофранк при пистолете, шпаге и кинжале, Альгиус при кинжале и одолженном у Жеаля мушкете и Проктор Жеаль при двух пистолетах, движимый вперед едино только жаждой мести за убиенную невесту. Огнестрельное оружие представлялось более действенным против упыря, нежели клинки, к тому ж Бофранк имел некоторое представление о воздействии пуль на Шардена Клааке.
Дурным запахом тянуло со скотобоен, но никто не обращал на него внимания. Под сенью низких корявых деревьев, что примыкали к скотобойням с севера, оказалось совсем темно, и Жеаль возжег предусмотрительно взятый с собою факел.
— Не стоит углубляться в рощу, — заметил Альгиус. — Если место это верное, то и здесь Колокол сработает.
Он развернул свою ношу и, исполнившись решимости, качнул Колокол несколько раз. Произведенный звук напоминал удар пестика о донце ступки — глухой и быстро затухающий. Трижды ударив в колокол, Альгиус прошептал несколько длинных слов на абсолютно незнакомом Бофранку языке, но ничего не произошло.
— Что случилось? — спросил Жеаль. — Или Колокол не настоящий? Клааке обманул нас?!
— Колокол настоящий, и упырь не обманывал нас. Мы в междумирье, — торжественно сказал Альгиус, аккуратно завертывая колокол обратно в тряпье. — И не поможет нам даже господь, ибо здесь мы — чужие…
И деревья качнули своими суковатыми ветками, и земля дрогнула, и воздух словно пробрала зябь, когда Хаиме Бофранк понял, как далеко он от мира, взрастившего и воспитавшего его.
И стала тьма, тьма совершенная…
Угасший было факел Жеаль тут же возжег вновь, но толку с того оказалось чуть: словно колпаком, свет накрывал троицу забредших в сие страшное место путников, а за пределом светового круга тьма сделалась почти что нестерпимой.
— Тревожусь, напрасно не взяли мы с собой провизии, — обратился к спутникам Альгиус, единственный из всех выглядевший относительно спокойным. — Бог весть, сколько мы тут пробудем, а я не уверен, можно ли употреблять в пищу здешнюю снедь и воду.
— Снедь? — рассеянно откликнулся Бофранк. — Откуда же ей взяться здесь?
— Полагаю, место сие не мертво, — отвечал Альгиус. — При известной сноровке мы найдем и дичь, и источник, и, может статься, даже харчевню… только не могу я сказать, кто в той харчевне хозяин и что подают там на стол. Однако смотрите — мгла будто бы рассеивается!
В самом деле, только что казавшаяся сплошною и даже неестественно плотною тьма постепенно развоплощалась в обычные сумерки — сродни тем, что окутали покинутый город в покинутом мире.
— Что же нам делать? — спросил Жеаль, чья неизбывная печаль, казалось, отступила перед лицом неведомых опасностей.
— Искать Клааке, — сказал Бофранк.
— Где ж его искать?
— Не удивлюсь я нисколько, ежели и чертов упырь, и его хозяин сами найдут нас, как только проведают, что мы здесь, — проворчал толкователь сновидений, бережно убирая Колокол. — Не забывайте о другом: для нас это междумирье, а для кого-то — мир привычный и обитаемый. Мы здесь чужаки, все тут не по-нашему, так что и бояться надобно всего, даже того, что с виду вовсе не страшно. А уж непонятного бояться и подавно сам бог велел. Однако я вижу огонек — не пойти ли нам в ту сторону?
— Огонек? — изумился Бофранк и посмотрел в указываемом направлении, где и в самом деле сквозь тесно стоявшие деревья пробился слабый свет. — Что бы это мог быть за огонек?
— Что бы то ни было, а лучше идти туда, коли уж мы не знаем, в какую сторону направиться, — рассудил Альгиус. — Там хоть что-то есть… Вот и пойдем туда, где есть что-то, а туда, где нет ничего, покамест не пойдем. А уж коли там, где что-то есть, ничего путного не обнаружится, тогда вернемся туда, где с виду нет ничего. Ах, черт, как хорошо сказал! Верно, писать бы мне надо было ученые книги! Что ж, ежели вернусь невредим, напишу — и не одну! А вы, хире Бофранк, уж поспособствуйте, чтоб их издали и не сжигали, покамест торговцы не заплатят мне всех положенных денег.
Шутки Альгиуса субкомиссар счел не совсем уместными, но чего еще было ожидать от глумливого толкователя.
Впереди пошел Жеаль, и с ним никто не взялся спорить. Альгиус двигался вторым, ибо нес наиболее ценную вещь, что у них была с собою, — Деревянный Колокол.
6 
