Особенно,... 
9 
— Отлично! — воскликнул юноша. — Скорее соберите в арсенал всех детей и женщин, а мужчины, у кого есть оружие, пусть соберутся вокруг да внимательно смотрят! Насколько я понял, карлики невелики, но проворны, словно крысы; будем же и бороться с ними, как с крысами. Наготовьте побольше факелов — ночь может оказаться длинной, если вообще закончится…
Последние указания Фолькон отдавал, уже приближаясь к городскому центру, небольшой мощеной площади с часовнею посередине. Как ни странно, он и в самом деле хорошо представлял себе, что нужно делать, хотя происходящее казалось ему неким наваждением. Прочитав, пусть и безо всякой системы, множество книг, Фолькон среди прочих ознакомился и с военными трактатами и теперь полагал уместным применить хоть что-нибудь из знаний на практике.
— Что вы еще знаете о карликах, хире Клеен? — спросил юноша у толстого торговца, семенившего рядом с видом значительным.
— Что они искусны как землекопы и горняки… — отвечал толстяк, явно польщенный неожиданно обнаружившимся знакомством со столь важною персоною, как столичный чиновник-секуратор. — Остальное вам бы спросить у стариков — в них мало кто верил, в карликов-то, а, видать, зря…
Старичок-священник куда-то подевался — очевидно, отправился к своему коллеге, фрате Элингу. Детей и женщин уже собирали в арсенал, крепкое одноэтажное здание без окон и с одними токмо воротами. Фолькон подумал, что еще лучшею защитою было бы посадить их на корабли, ибо вода всяко удержит карликов, но утлые рыбацкие лодки мало подходили для такой цели, да и море стало неспокойным.
Горожане тем временем вооружались. Распоряжаясь через кривого рыбака — а звали его Реенсакер, и был он старшиною рыбацкой артели, — Фолькон велел не брать луков и арбалетов, но отдавать предпочтение топорам, мечам и простым дубинам, ибо небольшое и юркое существо куда проще поразить обычною палкою, нежели арбалетным болтом или стрелою. Для себя он выбрал довольно сносную шпагу — скорее для солидности и привычки ради, нежели как серьезное оружие противу зловредных карликов, — а также топор на длинной рукояти, вроде как у алебарды, но чуть покороче.
Время подошло к полуночи, а карлики никак себя не проявляли. Фолькон как раз отдавал должное горшку овощного супу, когда к нему привели древнего старика, поведавшего, что в молодости он не раз видел каменных карликов в горах и даже прикончил одного; по словам старца выходило, что карлики пребольно кусаются, а помимо того вооружены копьями и мечами, иного же оружия не знают. Хотя, добавил старик, кто знает, что они могли выдумать за прошедшие годы в своих подземных обиталищах.
— Что же заставило их, столько лет не казавших виду, выйти на поверхность и напасть на людей? — спросил в недоумении Фолькон.
— Кто ж их знает, хире, — прошамкал старик. — Не иначе, почуяли какую напасть… Солнце небось тоже неспроста пропало, а, хире? Сколько живу, такого не помню…
Тут юноше припомнились три розы, нетопырь и долгоносик, Третья Книга Марцина Фруде и слова: «А кто поймет, тот восплачет, ибо ничего сделать нельзя». Дорого дал бы Мальтус Фолькон, чтобы сейчас оказаться рядом с субкомиссаром Бофранком, но дело обстояло так, что юноша давно уже не ведал, что происходит в столице. Внезапно ему стало ясно, что и набежавшая столь не вовремя тьма, и появление карликов могут быть напрямую связаны с историей, которую он безуспешно тщился понять вот уже столько времени, с историей, главным участником коей был Хаиме Бофранк.
Однако судьбе было угодно, чтобы нынешняя ночь сделала Мальтуса Фолькона единственной надеждой добрых двух сотен горожан, которым объяснять про Фруде и мрачные пророчества было нельзя, да и не к чему.
Оставалось ждать. Кстати вспомнились и строки стихов, читанных бог весть когда:
- Что с нами произойдет
- вскоре, в этом году?
- Зловещих дел чехарду
- принес с собой этот год.
- Судьба, что ни день, нам шлет
- новых угроз череду.
- Что с нами произойдет
- вскоре, в этом году?
- Пусть явится то, что нас ждет!
- Очнуться в раю иль в аду
- написано мне на роду?
- Новое небо грядет.
- Что с нами произойдет?
Тяжело вздохнув, юноша прислонил к стене свое оружие и подумал, что не ведает, какова судьба друзей его, уцелели ли они в морском крушении и чем они заняты в сей момент; кто знает, может быть, им приходится куда как несладко и все его треволнения суть прах в сравнении с выпавшими на их долю!
9 
