65 
После нехитрого ужина Бофранк собрался было отойти ко сну, ибо вставать предстояло рано, ан не тут-то было. Появившийся к самому окончанию трапезы худосочный чиновник — в плешивой меховой куртке и столь же жалкой шапке — сообщил, непрерывно кланяясь, что хире бургмайстер Эблес прослышал о прибытии в город уважаемых гостей и приглашает их побеседовать, откушать и выпить немного вина.
Местный деликатес — а именно фаршированные рыбьи глаза, которые подавали у Эблеса в прошлый раз, — на вкус был омерзителен, а беседа предполагала некое выяснение отношений, однако ж отказать Бофранк не мог: как бургмайстер Эблес обладал в этой глуши практически безраздельными властными полномочиями и ссориться с ним без причины не подобало.
Вместе с Бофранком вызвался пойти юный Фолькон, который, как заметил субкомиссар, с некоторого времени будто опекал его. Было то личным желанием юноши или же исполнением чьей-то просьбы — к примеру, Гаусберты, — Бофранк не ведал. Прочие путешественники отказались от приглашения; нюклиета же, откушавшего первым и уже похрапывающего на своей лежанке, будить не стали вовсе.
— Я знаю, где живет хире Эблес, — сказал Бофранк. — Передайте ему нашу благодарность за приглашение: как только мы соберемся, тут же придем.
Чиновник, не переставая кланяться, убежал.
— Чего ждать от этой встречи? — спросил Фолькон, глядя, как субкомиссар проверяет пистолет.
— Чего угодно — хире Эблес, сколько могу судить, малопредсказуем в поступках. Не исключено, что он попросту накормит нас ужином и истерзает беседою; но можно ожидать и любой подлости, ибо, как я уже говорил, человек он дурной.
— Я вот о чем подумал, хире Бофранк: а что если Люциус-Жеаль уже побывал тут и дал некий наказ бургмайстеру? Я не утверждаю, что Эблес — союзник и последователь Люциуса, но дело могли решить простые деньги.
Мысль юноши Бофранк нашел весьма разумной, но вслух сказал:
— Полагаю, что мы все же опередили Люциуса. Идемте же, и чем раньше мы выйдем, тем раньше вернемся.
Вольдемарус Эблес нисколько не изменился со времени прошлой встречи. Он просто пылал радушием и усадил Бофранка и Фолькона поближе к огню, заметив, что гости, верно, озябли в дороге. Вино, предложенное бургмайстером, оказалось неплохим, но Бофранк не стал злоупотреблять им, а Фолькон и вовсе вежливо отказался выпить хотя бы один бокал.
Устрашающих фаршированных рыбьих глаз на столе не обнаружилось, но были поданы зажаренные целиком перепелки — со многими соусами и гарнирами.
— Что вновь заставило вас посетить наш неприветливый северный край, хире Бофранк? — осведомился бургмайстер, когда обязательные темы вроде погоды, морской торговли и слухов о чумном поветрии в столице были исчерпаны.
— Те же дела, что и в прошлый раз, — уклончиво отвечал субкомиссар. — К сожалению, мы не все успели.
— Судя по тому, что мне рассказали, у вас подобралась прелюбопытная компания! — воскликнул с улыбкою Эблес, поправляя беспрестанно сползавший на затылок парик.
Бофранк пожал плечами и улыбнулся, не зная, что сказать. Впрочем, бургмайстер, кажется, и не ждал ответа. Он велел принести еще копченой рыбы и сладостей, а также подбросить в камин дров.
— Отчего вы остановились на постоялом дворе? — спросил Эблес, когда все было исполнено. — У меня всегда готовы для гостей и кров, и постель.
— Мы решили не докучать вам, к тому же рано утром мы собирались продолжить путь.
— Стало быть, вам скоро вставать, а вы еще и не ложились! — фальшиво запричитал Эблес. — Что ж, если вы не желаете продолжить трапезу, не смею вас задерживать. Эй, Хаанс! — кликнул он.
Явился старый-престарый слуга; кажется, именно его встретил Бофранк на лестнице в прошлый раз, когда блуждал, мучимый бессонницей, по дому, покуда не набрел на бургмайстера в компании здешних развратных красоток…
— Проводи этих достойных хире, Хаанс, да хорошенько посвети, чтобы никто не споткнулся и, упаси господь, не расшибся! — наказал Эблес, прощаясь. — Извините, что не могу сопроводить вас лично — разыгралась печень, очевидно, я слишком много съел жирного.
Старик, держа в трясущейся руке канделябр о пяти свечах, повел их вниз по узкой крутой лестнице.
— Кажется, мы поднимались не здесь, — заметил Фолькон с плохо скрываемою тревогою.
— Главный вход уж заперли на ночь, — проскрипел старик, беззубо осклабившись, — а через зады вы выйдете как раз на улицу, что ведет к постоялому двору.
65 
