55 
Ванна стояла на кривых золоченых лапах. Справа от нее потрескивала, сбрасывая чешуйки железной окалины, горячая печь с котлом, полным клокочущей воды. Слева чернело жерло колодца. Вдоль обшитых сосновыми досками стен выстроились широкие лавки; на каждой – лохань, комок мочала и ковш с длинной ручкой.
– Мыло! Ты только понюхай, какое душистое! Цветочное!
Каменный пол имел небольшой уклон. Тонкая канавка для слива воды вела к отверстию, в которое можно было просунуть палец, но куда не лез кулак.
– Как думаешь, что там внизу? – Тильт присел перед дырой, наклонился, осторожно в нее заглядывая.
– Опять о побеге думаешь? – хохотнул Далька. – Куда? В какую-нибудь запечную каморку в доме прижимистого купца? Или в холодный сарай при постоялом дворе? Чем тебе тут не нравится? Зима же на носу! А тут! – Он обвел пространство руками, проговорил с придыханием: – Ванна! Ты как хочешь, а я прямо сейчас в нее и залезу!
Тильт подошел к колодцу, заглянул в его зев – и отшатнулся, едва не закричав. В неожиданно близкой воде кто-то плавал – плавал, обратив лицо к потолку, глядя перед собой живыми глазами.
– Что там?
– Ничего, – Тильт уже понял, что увидел он всего-навсего свое отражение, искаженное, будто бы состаренное темной водой. Вроде ничего страшного, но вмиг разогнавшееся сердце никак не желало успокаиваться.
Тильт отступил от колодца, словно от опасного зверя, – медленно, повернувшись к нему лицом, не отрывая от него взгляд.
Далька, почувствовав перемену в настроении товарища, в ванну лезть раздумал.
– А ладно, – буркнул он. – Потом вымоюсь.
Притихшие, они вернулись в первую комнату и заметили, что за время их отсутствия обстановка здесь слегка поменялась. В камине кто-то разжег огонь, на круглом столе появились накрытые салфетками подносы, а возле самой двери обнаружилась черная каменная доска
с полочкой, на которой лежали два куска писчего камня и тряпка.
Доской и камнями кто-то уже успел воспользоваться. «Пишите, если что-то вам будет нужно», – вслух прочитали товарищи и переглянулись.
– Ты чего хочешь? – спросил Далька.
– А ты?
– Ну… Поесть!
– А еще?
– Девку бы! – осклабился Далька. И загорелся: – А что, давай напишем! Вдруг да получится! А почему нет?! Точно, давай!
– Ну тебя! – отмахнулся Тильт и сдернул салфетку с одного из подносов.
Под ней обнаружились: горшочек с тушеным мясом, миска с вареной картошкой, блюдце растопленного масла, долька чеснока, веточка укропа, пшеничная лепешка, яблоко и кувшинчик с каким-то ароматным питьем.
Далька хлопнул в ладоши и тотчас переметнулся к столу. Он облизнулся, разглядывая художественно расставленные яства, забрался на стул и стащил салфетку со второго подноса. Там было то же самое – только яблоко, пожалуй, выглядело чуть покрупней да порумяней.
– Чур, мое место! Тильт не протестовал.
– Ты погоди, я сейчас посуду принесу, – Далька выскочил из-за стола. – Будем как настоящие короли с серебра есть!
Тильту было все равно, чем и с чего есть. Но он все же дождался товарища, принял от него серебряную тарелку, поставил перед собой чеканный кубок, неуверенно взял в руку двузубую вилку.
– Я так всю жизнь готов прожить, – сказал Далька, перемешивая мясо в горшочке и едва ли не роняя в него слюну. – Еще бы только иногда на улицу выводили… Как думаешь, будут нас выводить? А если на доске написать? Давай напишем: «Хотим гулять».
Тильт пожал плечами. Есть вилкой было неудобно. Насчет мяса он уже не волновался – похоже, это была жирная свинина со специями и луком. В кувшинчике оказалось что-то вроде слабенького вина, терпкого и прохладного.
– Хорошо бы еще кого-нибудь из старых друзей повидать, – не унимался Далька. – У тебя много друзей?
– Нет.
– А у меня много. Вот бы их сюда, чтоб они посмотрели, как мы тут устроились. Обзавидовались бы!…
Съели все быстро, дочиста, передвинули стулья к камину, сели низко, протянули к огню ноги. Прикрыли глаза, наслаждаясь живым теплом и сытой истомой.
– Как думаешь, работы много будет? – спросил Далька.
– Не знаю, – пробормотал Тильт, чувствуя себя неожиданно отдохнувшим и умиротворенным.
– Вот интересно, что за работа… Если немного, давай торопиться не станем. Поживем в свое удовольствие. А? Ведь как сделаем – уже не нужны будем. Отправят нас назад, и опять придется медяки зарабатывать, черствые горбушки грызть. Чего молчишь? Согласен? Эй, Тильт, слышишь меня?
55 
