98 
В полдень случилось затишье – будто обе воюющие стороны, объявив перемирие, решили пообедать. Немногие уцелевшие мельдитские корабли, то ли расстреляв весь боезапас, то ли посчитав свое дело сделанным, ушли назад в море. Гарда проводила их последними выстрелами и притихла, ожидая наступления тралланов и сберегая порох и ядра, коих после взрыва арсеналов оставалось не так уж и много.
Объявившийся на коне герцог велел спешно возводить временные укрепления на месте пробоин. За дело взялись рьяно, понимая, что от этого может зависеть судьба города. Из ближайших домов выкидывали мебель и ковры, с улиц тащили кованые решетки заборов, с рыночных площадей везли брошенные повозки – все шло в дело, даже оставленные торговцами горшки и ивовые клети с запертыми внутри гусями. Гусей, впрочем, тут же резали и жарили на костерках. Точно против проломов устанавливались легкие пушчонки на корявых лафетах, их начиняли не ядрами, а кусками железа, гвоздями и битой черепицей: такой заряд хоть и летел недалеко, но ущерб врагу наносил изрядный…
Гай и Скабби, внимательно наблюдая за суетой внизу, прохаживались по стене. Теперь они не просто ждали, теперь перед ними была поставлена задача: наблюдать за высадившимися на берег тралланами, чтобы в случае чего поднять тревогу. Сделать это надлежало посредством тяжелого пузатенького пистоля, который они, чтоб никому не обидно было, носили поочередно.
– Хочешь яблоко? – спросил Скабби, вытирая о штаны румяный бок вынутого из кармана яблока.
– Конечно, хочу, – сказал Гай. – Со вчерашнего вечера ничего не ел.
– Тогда бери. А я давай пистоль пока подержу.
– Ну уж нет. Вот обратно пойдем, тогда и отдам. Как договаривались…
Тралланы ничем себя не выдавали, продолжая прятаться в порушенных портовых зданиях. Какая-то возня наблюдалась на открытых участках берега, затянутых дымом догорающих пожаров. Порой между постройками смутно проблескивало железо; изредка взревывал тралланский боевой рог.
– Нам бы сейчас собраться да самим на них напасть, – громко проговорил стоящий возле бойницы лучник.
– Ишь чего удумал, – хмыкнул бородатый ополченец, бережливо кушающий хлеб из собранной ковшиком ладони. – Мы тут будто улитка в раковине. Если вылезем, дураками будем.
– Вот они тоже так думают. И нападения не ожидают.
– Откуда тебе знать? Может, они во все глаза на нас сейчас пялятся.
– И чего ждут?
– Ясно чего. Душу из нас тянут.
Гай прошел мимо собеседников, сожалея, что не может присоединиться к их разговору.
– Ночи они ждут, – уверенно заявил Скабби. – Как темнота опустится, так тралланы на нас и полезут…"
– Огни взожжем, – сказал бородатый. – Им всяко хуже и труднее – снизу вверх же полезут.
– Какой там снизу вверх, – с тоской махнул рукой лучник. – Вон от стен что осталось, чисто решето…
Они дошагали до башни, где, согласно уговору, Гай должен был передать пистоль товарищу. Остановились, глядя на море.
– Помрем мы все, – проговорил вдруг Скабби с тоской в голосе.
Гай даже вздрогнул от таких слов.
– Не сегодня, так потом, – пояснил свою мысль
Скабби, глядя на далекое небо, сливающееся с водой. – Не здесь, так в другом месте. Как ты ни живи, кем ты ни будь – конец все один.
– Ты чего это так заговорил? – удивился Гай, вставая рядом с товарищем и тоже устремляя взгляд в море.
– Просто… – Скабби пожал плечами. – Подумалось…
Они стояли так довольно долго, позабыв о возложенных на них обязанностях. Потом Скабби, словно очнувшись, сильно толкнул Гая.
– Глянь, чего это там?
Гай посмотрел в направлении, куда указывала рука товарища.
– Не знаю, – медленно проговорил он.
Что-то большое, бесформенное и бурое, пуская огромные взрывающиеся пузыри, размеренно покачивалось на волнах примерно в полугвельде от берега. Оно показалось Гаю живым и даже вроде бы смутно знакомым.
– Спрут небось, – предположил Скабби. – Разбудили его пальбой, вот он со дна и поднялся. Может, сейчас пожрет всех тралланов, вот будет нам помощь!
Морская тварь, будто услышав Скабби и подтверждая его правоту, пошевелилась, развернулась, обнаружив длинные щупальца, похожие на те, что…
Гаю сделалось нехорошо. Он крепко сжал рукоять пистоля и подался вперед, еще пристальней всматриваясь в море. Ему показалось, что в полосе прибоя движется еще что-то.
98 
