Лёгкий, ненавязчивый романчик 
77 
– Нет, правда? – засмеялась Мишель. – А как насчет моего отца?
– А что насчет него? – удивился он, подъезжая к дому
Мишель и выключая зажигание.
– Две тысячи достанутся ему.
– Он их пожертвует. Сердце у него мягкое, – заверил Тео. – Но поверьте, ключ к моему грандиозному плану – это выиграть соревнования.
– Мучаетесь, что не можете просто пойти и купить команде все, в чем она нуждается?
Как она догадалась?
– Да, – кивнул он. – Но этого ни в коем случае нельзя делать. Родители на стену полезут. Я оскорблю их гордость. Верно?
– Еще как оскорбите! И вообще разоритесь, если будете и дальше покупать малышам дорогие ограды и бутсы, и форму. для команды, и бог знает что еще.
– Ни один ребенок не должен бояться аллигатора на своем заднем дворе.
У самой двери Мишель обернулась, положила ему руки на плечи и поцеловала.
– А это за что? – растерянно спросил он, когда она величественно удалилась.
Девушка снова обернулась, одарила его улыбкой и пояснила:
– Почему я поцеловала вас? Очень просто: потому что вы милый.
Он отреагировал так, словно она его оскорбила.
– Во мне нет ничего милого!
– Вот как? Но вы же старались не сконфузить того мальчишку, что напялил ботинки брата.
– Вовсе нет.
– Не правда, старались, – улыбнулась она.
– Да, но…
– Вы… милый.
– Я зарабатываю немало денег, Мишель, и уж ни в коем случае не потому, что очень мил.
Он медленно надвигался на нее, а она так же медленно отступала.
– Мне абсолютно все равно, сколько у вас денег. Там, в Бостоне, вы всех одурачили, верно? Они, вероятно, считают, что вы неумолимый преследователь убийц и преступников.
– Именно так и есть, и я горжусь этим.
– Вы беспокоились за Джона Патрика и именно поэтому купили ограду. Следовательно…
– Только не это, – остерег он.
– Следовательно, вы милый. Тео покачал головой:
– Нет. Будьте честны, беби. Я знаю, почему вы меня поцеловали.
Она уже почти скрылась в библиотеке, но он успел поймать ее за талию и привлек к себе. Мишель, смеясь, позволила притянуть себя к мужской груди. Совсем как кирпичная стена. Теплая кирпичная стена.
Он продолжал наклонять голову, пока его губы не оказались в дюйме-другом от ее рта.
– Сказать, почему вы меня поцеловали?
– Уже затаила дыхание.
– Все просто. Вы меня хотите.
Он ожидал протеста, по ничуть не разочаровался, услышав ответ:
– Что правда, то правда, спорить не буду.
– И знаете, что еще?
Она отклонилась, чтобы лучше рассмотреть его.
– Вы умираете от желания обнять меня.
Он чуть сильнее прижал ее к себе. Она сцепила руки у него на талии и запустила большие пальцы под ремень.
– Ну вот я и обняла вас. Вам нужно срочно поработать над своим «эго». Я заметила, что в присутствии женщин вы немного теряетесь. Это очень печально,., но…
– Но что? – спросил он и потерся подбородком о ее щеку в ожидании некоего чуда.
– Ты все равно милый, – прошептала она и, прикусив зубами мочку его уха, потянула.
Тео застонал.:
– Сейчас покажу тебе, какой я милый!..
Он яростно оттянул за волосы ее голову и впился в губы исступленным поцелуем: жарким, страстным, влажным, огненным… непередаваемо возбуждающим, с каждым мгновением становившимся все более опьяняющим. Выражение «глина в его руках» пришло ей на ум, но вскоре все исчезло, едва она прильнула к нему и все сколько-нибудь связные мысли вылетели из головы.
Поцелуй все продолжался и продолжался, и вкус его рта казался таким восхитительным, что она неосознанно старалась прижаться к нему все теснее.
Его прикосновение было греховно-чувственным, и она боялась одного: что все это прекратится. Тео ласкал ее руки, шею, плечи, творя несказанное волшебство, и вскоре она, окутанная эротическим туманом, повторяла про себя, как молитву:
– Только не останавливайся. Только не останавливайся. Нет!
Она выкрикнула это через мгновение после того, как он отстранился. Оба дрожали.
– Что «нет»? – проворчал он, задыхаясь.
Она была безоглядно счастлива сознавать, что стала причиной его состояния. Правда, ей тоже без него плохо. Одиноко.
– Что «нет»? – повторил он, наклонясь и снова целуя ее. Легкая, нежная ласка, только подогревшая желание.
– Не знаю…
– Это выходит за все рамки. Просто из рук вон!
Ее лоб был прижат к его груди, и когда она кивнула, макушка ударилась о его подбородок.
77 
