103 
— Сколько вам лет, лейтенант Декер?
— Сорок шесть.
— Сколько лет вы проработали в полиции?
— Двадцать пять.
— Как долго вы работаете в управлении полиции Лос-Анджелеса?
— Семнадцать лет.
— Сколько из них на должности детектива?
— Шестнадцать лет.
— До этого случая на вас когда-нибудь еще подавали жалобы?
— Да.
— Сколько раз? — спросил стоящий за спиной у Декера Хейден.
— Вы когда-нибудь попадали в так называемый «перечень сорока четырех»? — выпалила Кэтрин, не дав Декеру времени ответить на предыдущий вопрос. — Вы ведь знаете, что это такое, не так ли?
— Да...
— Я имею в виду перечень сорока четырех полицейских с наихудшим послужным списком, — все-таки пояснила Кэтрин.
— Каков ваш послужной список, капитан? — напирал сзади Хейден.
— Пожалуйста, задавайте свои вопросы по одному, господа, — вмешался Никерсон.
Декер обернулся через плечо й ответил, обращаясь к Хейдену:
— За время работы в полицейском управлении Лос-Анджелеса я имею всего одну поданную на меня жалобу. В перечень сорока четырех я никогда не попадал.
— Вы уверены? — спросила Кэтрин.
Декер повернулся к ней, но прежде, чем он успел что-либо ответить, снова подал голос Хейден:
— Какие против вас выдвигались обвинения?
Декер еще раз оглянулся на Хейдена.
— Обвинения были отвергнуты как необоснованные, — вмешался Никерсон.
—Почему бы вам не дать лейтенанту возможность рассказать, как было дело? — ехидно поинтересовался Хейден.
Декер посмотрел на Никерсона.
— Я обязан отвечать?
— Да, вы обязаны отвечать, — раздраженно бросил Хейден.
— Вы не могли бы встать так, чтобы я видел вас, сержант? — попросил Декер. — У меня уже шею сводит оттого, что все время приходится к вам оборачиваться.
Хейден неохотно, нарочито медленно, обошел вокруг стола и остановился перед Декером, слегка наклонившись вперед.
— Теперь лучше?
— Гораздо. Благодарю вас.
— Итак, какие обвинения против вас выдвигались, лейтенант?
— Применение физического насилия, — ответил Декер.
— Вы имеете в виду жестокое обращение с задержанным? — уточнил Хейден.
— Да, задержанный попытался сфабриковать против меня именно такое обвинение.
— Данная жалоба была официальным образом расследована? Вас допрашивали по поводу этого инцидента?
— Да.
— Ваше дело разбиралось в суде? — задала очередной вопрос Кэтрин.
— Нет, до этого не дошло.
— Но ведь против вас были выдвинуты обвинения...
— Меня допрашивали, проводилось официальное дознание.
— А почему вы не спросите, чем закончилось рассмотрение жалобы? — не выдержал Никерсон.
— Мне кажется, — ощетинился Хейден, — здесь вопросы задаем мы, сэр.
— Итак, обвинения были расследованы? — снова вступила Кэтрин.
— Да.
— Кто? — осведомился Хейден.
— Вы хотели сказать — кем? — поправил его Декер.
Стрэпп бросил на лейтенанта недовольный взгляд.
— Кем? — переспросил Хейден и покраснел.
— Полицейским управлением, — ответил Декер.
— И каким был вывод?
— Обвинения признали необоснованными.
— Вы уверены, что они не были признаны недоказанными?
— Да, уверен. Именно необоснова...
— Как давно имел место этот инцидент? — перебила Декера Кэтрин.
— Этот якобы инцидент, — уточнил Никерсон.
— Отвечайте на вопрос, лейтенант! — продолжал нагнетать давление Хейден.
— Десять лет назад.
— Выдвигались ли против вас какие-либо другие обвинения?
— Нет.
— Вы заявили, что проработали в полиции двадцать пять лет, — сказала Кэтрин.
— Да.
— Из них семнадцать в полицейском управлении Лос-Анджелеса.
— Да.
Хейден сел за стол и придвинулся почти вплотную к лицу Декера.
— На кого вы еще работали, кроме полицейского управления Лос-Анджелеса?
— Вы имеете в виду, где я еще работал?
— Декер... — одернул лейтенанта Стрэпп.
Рина тоже бросила на мужа взгляд, которым давала Питеру понять, что ему не следует заводиться. И все же она не могла не восхищаться тем, с каким мужеством и достоинством он держался. Было ясно, что допрашивающие его сотрудники отдела личного состава — просто болваны, но вряд ли нужно было их дразнить — это могло лишь навредить.
Хейден в ожидании ответа снова приблизился к лицу лейтенанта, которое, однако, осталось совершенно невозмутимым.
103 
