Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
162 
«Хм, хм, хм… Боюсь, ты не до конца выучил урок, но в том повинен учитель». О чем ты говоришь?
«Видишь ли, мир в самом деле состоит из плоти драконов, но как ты себе это представляешь?»
Как ковер с многочисленными узорами.
«То есть словно бы сотканный из разных кусочков?»
Да. Разве не так?
«Нет, любовь моя. Нити, образующие плоть дракона, проходят от одного края Гобелена до другого, где-то полотно получается плотнее, где-то реже, в каких-то местах и вовсе проплешина на проплешине… Но ничего этого не видно, потому что одна плоть накладывается на десятки других. Между Нитями много свободного места, ты же знаешь. Вот и получается, что каждый дракон так или иначе присутствует во всех уголках мира».
Именно поэтому они могут свободно перемещать свое сознание? Что-то такое я уже слышал. Но, признаться, не представлял всей картины целиком. Значит, каждую пядь земли, если говорить грубо, пронизывают Нити всех драконов сразу?
«Да. По меньшей мере одна ниточка от каждого».
И куда бы я ни пошел, я касаюсь плоти всех своих родичей?
«Именно».
И Пустота, когда я выпускаю ее на волю, уничтожает кусочек мира каждого из них?
«Не совсем так… Ее главное стремление - добраться до первого промежутка, дальше нет нужды рушить, когда можно раздвигать».
Ну хоть чем-^о ты меня обрадовала! Значит, вред наносится не всем, а лишь тем… «Кому не повезло».
Хорошо. Но вернемся к Шеррит. Пусть ее Нити пронизывают пространство, окружающее и проходящее сквозь меня. И все же как она может знать, где я нахожусь?
«Не забывай, что Пустота, хоть и не покидающая границы твоего тела, не перестает оказывать влияние на Гобелен. Своего рода давление, едва заметное, но любящему сердцу довольно и легкого прикосновения».
Я же просил обходиться без поэтических иносказаний!
Мантия обиженно фыркнула:
«А где ты увидел иносказание? Сердце Шеррит - те же Нити, но в отличие от прочих драконов, испытывающих к тебе самые разные чувства, она любит, а значит, почувствует даже холод твоей тени, мимолетно скользнувшей по земле».
Она всегда рядом со мной. Даже подумать жутко. Но с другой стороны…
«Ты никогда больше не будешь одинок».
Ты тоже всегда была со мной.
«Я - другое дело. Может, и рада бы уйти, да не могу». Уйти?
Мантия не ответила, показывая, что разговор окончен.
Ну конечно. Как только она освободится от плена моей плоти, то сможет родиться вновь. Вновь соткать свой Гобелен, до боли похожий на прежний или намного лучше. Вновь побыть беспечным ребенком и юной девушкой, полной надежд и мечтаний. Вновь встретить и полюбить своего супруга…
Извини.
«Пустое».
Знаю, что тебе больно делить со мной чувства. По крайней мере эти. Но если тебя утешит… Рано или поздно ты станешь свободной.
«Знаю»,- грустно ответила она и зевнула, складывая крылья.
Почему радость и печаль вечно идут рука об руку? Вот и сейчас что получилось? Счастье лишь для двоих, а остальным - ножом по горлу? Клятое равновесие!
- Вас чем-то расстроил мой сад? - спросила маркиза, расположившаяся в одном из кресел, освобожденных мной от покрывал.
Она- то зачем пришла сюда? Желает послушать наши секреты? Не слишком хорошая идея. Хотя… Старуха имеет право знать имя того, кто поспособствовал гибели ее брата, пусть и нелюбимого, но родного.
- Ваш сад прекрасен, дуве. Намного прекраснее моих мыслей.
- И о чем же именно вы думали?
Я подошел к столу и взял из кучки камней первый попавшийся.
- Что это такое, по-вашему?
- Камень,- ответила Роллена, сидящая наполовину на
подлокотнике кресла Борга, наполовину на коленях рыжего.- Речная галька, самая обычная.
- К сожалению или к счастью, обычность в ней только внешняя. Впрочем, сейчас вы сами все поймете.
Я разжал пальцы над гладью воды, наполняющей вазу. Говорун булькнул, опускаясь на дно, но не замолк, как поступил бы на его месте любой благовоспитанный камень, а разразился короткрй, но энергичной речью:
- Когда же вы пришлете то, что обещали? Я исполнила все ваши указания в точности!
- Что все это значит?! - Роллена ошеломленно подалась вперед и упала бы на пол, если бы ее не удержали крепкие объятия великана.
- Какая прелесть… - пробормотала маркиза.- Сразу вспомнилось детство. Сколько подобных посланий мы с подругами когда-то передавали друг другу… Ах, старые добрые времена!
162 
