Лёгкий, ненавязчивый романчик 
118 
Наис неодобрительно поджала губы:
— Это не слишком-то благородно.
— Благородно или нет, не важно. Он, наверное, и прорвался на приём только чтобы оказаться поближе ко мне. Но, конечно, и предполагать не мог, насколько близко подберётся! Во всяком случае, его расчёты совпали с моими, и всё прошло гладко, да ещё к обоюдной выгоде.
Заинтересованное переспрашивание:
— Выгоде?
— Ну да. Иллису надо было познакомиться со мной, мне — угодить в тюрьму, чтобы отвлечь внимание. Всё просто.
— Просто?
— Конечно.
— Просто?
Никогда не замечал, что Наис умеет шипеть.
— Daneke...
— Ненавижу! Вы, мужчины, всегда думаете только о своей выгоде и своём удобстве! Вечно лжёте, вечно играете нами, как куклами!
— Наис...
Пытаюсь поймать её дрожащую ладошку.
— Не прикасайтесь ко мне!
— Я вовсе не...
— Не хочу вас видеть! И слышать не хочу! Никогда!
Она всхлипнула и выбежала из кабинета. Я ринулся было следом, но наткнулся на Олдена, тащащего груду бумажных листов. Разумеется, мы столкнулись, бумаги взвились в воздух и скользнули под ноги, существенно затруднив сохранение равновесия. В общем, когда мне удалось добраться до крыльца, жёлтое пятно платья было уже у самых ворот, а сцены примирения на людях... Не будут прощены уж точно, потому что Наис строго соблюдает приличия.
Мне определённо не везёт. И ведь какая нелепица: лежи прошение на другом краю стола, оно не попалось бы на глаза моей супруге. Случайность. Досадная, непредсказуемая и, как обычно, судьбоносная. А ведь сегодня у меня был шанс добиться расположения...
Значит, всего-то и требовалось, что проявить ревность? Как просто. Но мне в голову не приходило. А должно было прийти, ведь отец говорил о том же, мол, если ревнует, значит, знает и другую сторону чувства. Ну да, разумеется: я-то никогда её не ревновал. Да и собственно, откуда могла взяться ревность? Наис не позволяла себе ни единого проступка, способного выставить её в дурном свете, хотя, наверное, ей следовало изредка кокетничать с придворными кавалерами. Конечно, так, чтобы я это видел... Нет, ничего бы не вышло: любая её игра стала бы для меня понятной спустя мгновение.
Ну почему со мной всегда всё неправильно? Вон, даже жену потешить не могу: поревновать немножко, потопать ногами, прирезать парочку незадачливых воздыхателей... Спокойная терпеливая уверенность принимается за равнодушие. Несправедливо! Почему, если я не злюсь и не вызываю на дуэль за один-единственный взгляд, брошенный вслед моей супруге, моя любовь не считается настоящей? Бред. Кажется, начинаю ненавидеть мир с его дурацкими правилами.
— Она уже ушла?
Это ещё кто? Олли, будь он неладен. И взгляд-то какой виноватый!
Потягиваюсь, расправляя плечи и мечтательно жмурясь:
— Пожалуй, если до конца дня мне предстоит ещё одно разочарование в жизни с твоим непременным участием, я окончательно уверюсь, что убытков от тебя больше, чем прибыли. Знаешь, что делают с теми, кто приносит убытки?
— Э-э-э, Рэйден, я же не нарочно...
Маг пятится обратно к дверному проёму, который опрометчиво покинул. Неужели у меня такая страшная улыбка? Никогда не замечал. Правда, перед зеркалом я улыбаюсь не так уж и часто.
— Знаю, что не нарочно: если бы ты действовал с умыслом, давно бы уже был развеян пеплом над волнами. Ладно, что приволок?
— Это всё тебе! — Олден обрадовался смене темы разговора, как ребёнок. — Письма и прочее... А ещё от Ра-Кена вестовой был. Ты просил какие-то отчёты из Архива?
— Не совсем... Отчёты из Архива?
— Ну да, — озадаченно кивнул рыжик. — Целый пакет: я тебе на стол положил.
— Спасибо, посмотрю. Мёртвую дурку пока оставь, как есть: возможно, мне ещё понадобится кое-что изучить. И ещё, Олли...
— Да?
— Принеси мне чего-нибудь съестного, а то от переживаний уже в животе заурчало.
— Принесу, — он расцвёл в улыбке, прекрасно зная: если Рэден Ра-Гро проголодался, значит, совершенно здоров и готов к напряжённому труду. А поскольку забота о здоровье возложена на его, Олдена, покатые плечи, то очередную поправку после болезни он может смело записать себе в заслуги.
Всё, что смог добыть маг, это сдобное печенье, щедро усыпанное семенами масличного кустарника со смешным именем «дару-дару»: кухарки обожают использовать эти пряности при готовке, да я и сам люблю ими похрустеть, но происхождение именно этой порции заставило горько вздохнуть. Могу спорить, Олли пошарил в гостинце, который прислали одной из моих дурок. Воровать у больных — что может быть бесчестнее? С этой мыслью я ещё раз вздохнул, потом придвинул мисочку с печеньем поближе (чтобы можно было дотянуться, не прилагая лишних усилий) и углубился в чтение.
118 
