Особенно,... 
33 
– Не выключайте ваши телевизоры, – объявил диктор Джим Ральстон и так широко улыбнулся, что, казалось, экран телевизора Уэйкфилдов стал шире, – после блока рекламы Анна Скарпелли расскажет вам о том, как в нашем городе состоялась попытка побить мировой рекорд по поеданию пиццы.
– Ну-у-у, сколько можно ждать. – Джессика нетерпеливо ерзала на кресле в гостиной. – Может, нас покажут в «Новостях», а, Лиз?
– Тебя, может, и покажут, а нас с Тоддом вряд ли. Мы сидели все время сзади. – Элизабет взяла горсть изюма и передала Бетси, сидевшей рядом с ней на диване, тарелку с печеньем.
На экране парень их возраста выделывал чудеса на домашнем компьютере. Джессика поморщилась.
– Надоела уже эта реклама компьютеров, – застонала она, схватила пульт и переключила на другую программу.
– Джес! Переключи обратно, мы пропустим Уинстона! Тебе же не терпится увидеть себя по телевизору.
– Не терпится, но эту рекламу я смотреть не хочу. Тебе понятно или нет?
Элизабет вздохнула:
– Что случилось, Джес? Почему в последнее время один вид компьютера портит тебе настроение?
Несколько недель назад Джессика натерпелась стыда, когда попросила школьного компьютерного гения помочь ей подделать оценку по математике. И как всегда, Элизабет пришлось брать сестру на поруки, когда все раскрылось. В конце концов Джессика все выучила и исправила оценку, но до сих пор не могла забыть неприятного инцидента. Теперь она не уставала повторять, что компьютеры – ее злейшие враги.
– Даже говорить об этом не хочу, – ответила Джессика, сосчитала до десяти и переключила обратно.
Вместо парня с компьютером на экране появилась семья, завтракающая новыми кукурузными хлопьями.
– Так-то лучше! – удовлетворенно воскликнула Джессика и поудобнее уселась в кресле.
Анна Скарпелли снова появилась на экране.
– Сегодня днем юноша из нашего города попытался побить мировой рекорд по поеданию пиццы… Но его попытка не увенчалась успехом, – начала рыжеволосая дикторша. – Происходило это здесь.
На экране появилось изображение переполненной пиццерии Гвидо.
– Ух ты! Ну надо же! – радостно воскликнула Джессика. – Это я!
– Где? – спросила Элизабет. – Я не вижу.
– Смотри! Вот рукав моего платья! – показала Джессика.
– Подумать только, – усмехнулась Элизабет. – Твою руку целиком показали по телевизору! Поздравляю, Джес! Теперь тебя, наверное, и потрогать нельзя?
– Не порти мне настроение, Лиз. Ты просто завидуешь, что тебя не показали. – На экране появился Уинстон, и Джессика обиженно надула губы.
– Хорошо, Джес, если тебе так хочется, я завидую. Ты в эти секунды выглядела просто потрясающе.
Анна Скарпелли продолжала комментировать происходящее на экране. Вдруг в дверь позвонили.
– Интересно, кто это? – удивилась Элизабет. – Ты ждешь кого-то, Джес?
Джессика отрицательно покачала головой.
– А ты, Бетси?
– Нет. Но я схожу посмотрю, кто это. – И она пошла к входной двери.
Элизабет услышала, как дверь отворилась и раздался громкий крик Бетси:
– О боже!
Элизабет вскочила и бросилась к двери. На пороге с налитыми кровью глазами, в обшарпанной одежде, свободно болтавшейся на его худом теле, стоял отец Бетси, Джим Мартин.
12
– Стивен, ты за нее не отвечаешь. – Голос Неда Уйэкфилда слышался даже во дворе, где загорала Джессика.
– Но, папа…
– Никаких «но». Мы с мамой серьезно обеспокоены тем, как ты нянчился с Бетси. Тебе это ни к чему. И больше ты ее опекать не будешь.
Джессика пододвинула складное кресло поближе к открытому окну кухни, откуда раздавались голоса. В конце концов, дела Бетси затрагивали и ее интересы, ведь они жили под одной крышей. Джессика вовсе не хотела, чтобы все шло по-прежнему. Она так надеялась, что наконец объявившийся предыдущим вечером мистер Мартин заберет свою дочь домой. Но Бетси не захотела это сделать. Вместо этого, она позвонила Стивену и спросила, что ей делать. Стивен тут же примчался из колледжа домой, чтобы утешить и поддержать ее.
– Папа, она нуждается в моей помощи, – настаивал Стивен.
Он говорил так громко, что Джессика отчетливо слышала каждое слово.
– В какой помощи? Решить, возвращаться ей домой к отцу и приводить в порядок свою собственную жизнь или нет? Я знаю, что ты скажешь, но только она сама может принять правильное решение. – Голос отца звучал строго, но спокойно.
33 
