Последние отзывы

  47  

— Не боишься? — спросил Натти, взглядом указывая на повязанную платком макушку.

— Боюсь.

— Тогда зачем согласился?

— А ты зачем встрял с расчетом?

— Всего лишь подыграл.

— Ага, всего лишь…

— Еще можно отказаться.

— Ну уж нет. Откажусь — решат, что и в самом деле испугался. Но я ведь не должен ничего знать о местных опасностях, верно? Чиновник, выписывавший подорожную, и словом не обмолвился, к примеру, о разбойниках. А много ты вообще видел здесь вооруженных людей? Вон, взгляни на обоз, который отправится завтра утром: охранников можно пересчитать по пальцам. Значит, ничего страшного в поездке по степи нет. Что тогда может помешать столичному бездельнику воспользоваться удачно подвернувшимся случаем?

Рыжий хмыкнул:

— Рассуждаешь умно. А не подумал на досуге, насколько умны те, кто за тобой наблюдают? Вдруг решат, что ты неспроста отважился путешествовать без обоза, когда все остальные послушно ждут следующего утра?

— Пусть. Разве у нас есть при себе что-то, что можно украсть?

— Вообще-то есть. Только использовать эти штуки никто, кроме тебя, не сможет.

— Штуки?

Натти на мгновение раскрыл протянутую ко мне ладонь, и солнечные лучи отразились от граней дорожного жетона, отмеченного посередине гербом Веенты.

— Керр постарался?

— Ага, кто же еще.

И когда успел, спрашивается? Насколько я знаю, чтобы закрепить такой жетон за определенным предъявителем, требуются слишком длительные и тщательные приготовления. Разве что…

— Как ему удалось выцарапать их у казначея Сопроводительного крыла?

Рыжий хохотнул, убирая знак, заменяющий деньги, во внутренний карман куртки:

— Вернемся — сам спросишь!

Может, и спрошу. Хотя… Зачем? И так понятно, что золотозвенник прекрасно осведомлен обо всех служебных надобностях и о том, как часто отпущенные на них средства тихонечко лежат в казенных сундуках, потому что не оказались вовремя затребованными. Представляю, как скривился Лаолли, расставаясь с деньгами! Если посчитать всю сумму, накопившуюся за время моей службы, то выходит…

— И ты все их тащишь с собой?!

— Ага.

Хм. Да я и вправду богач. Самый настоящий.

— Только не говори, что потом все это надо будет…

— Прошу прощения, эрте. Можно к вам обратиться?

Оставалось надеяться, что окликнувший меня человек не слышал нашего с Натти разговора, а если слышал, то не понял, о чем идет речь.

— Что вам угодно? — спросил я, посчитав очередного незнакомца достойным ответного обращения, но не остановился, все же показывая, что дела, которыми собираюсь заняться, намного важнее случайного разговора.

— Вы ведь направляетесь в Катралу?

— Возможно.

— Прямо сейчас?

Или слухи здесь расходятся быстрее, чем круги по воде, или он ошивался где-то рядом. Весь вопрос — случайно или нет.

— Что вам угодно?

Повторенный вопрос вызвал на лице молодого человека легкий румянец, под палящим солнцем выглядящий как ожог.

— Мне нужно попасть в Катралу.

— Что же вам мешает? Утром отправляется обоз.

— Я… Не располагаю достаточными средствами.

— Хотите, чтобы я ссудил вам денег?

— Я не нахлебник, эрте.

— Тогда что?

— Возьмите меня с собой.

— У меня уже есть слуга.

— Я окажу вам любую услугу, о какой вы попросите.

Он говорил, по меньшей мере, убежденно, хотя вернее было бы назвать тон его голоса одержимым. И предложение выглядело заманчивым, тем более возница, уже нетерпеливо приплясывающий возле повозки, и вовсе оставил плату за поездку на мое усмотрение. А заиметь в Катрале хотя бы одного человека, задолжавшего тебе услугу… Это больше, чем ничего. Намного больше.

Натти, идущий слева, тронул меня за рукав, словно хотел о чем-то предупредить, но, когда я повернул голову, карие глаза рассеянно мигнули, словно рыжий уже передумал.

— Хорошо. Можете отправляться вместе с нами. А об обещании я вам напомню, когда придет время.

Молодой человек поклонился, благодарно, но не подобострастно.

— С нами поедет еще один человек, — сообщил я вознице. — Справятся твои лошадки с лишним весом?

— Легко! — заверили меня, приподнимая полотняный полог коляски и приглашая занять место.

Я принял любезное приглашение, мимолетно отметив, что лошадей у козел не две, а три. Причем третья была не впряжена, а всего лишь привязана за длинный повод. Запасная? Скорее всего. Вот только для какого случая предназначен такой запас?

  47