Особенно,... 
72 
Хрононы катились по экрану все быстрее и быстрее.
Сосредоточившись на управлении, Огненный Шут не обращал на них внимания.
– Что же нам делать, Алан? – сказала Хэлен. – Ты думаешь, он говорил правду об Огне Времени?
– Да. Взгляни на Корсо и Корнелию. Он гений, но вместе с тем идиот. Нам надо его остановить, Хэлен. Бог знает, какие разрушения он может вызвать, даже если все не так плохо, как он хвалится!
– Как?!
– Есть только один способ. Сбить управление!
– Мы можем погибнуть. Или навеки вмерзнуть в это его «замершее время».
– Придется пойти на этот риск.
– Но что мы можем? У нас нет оружия, ничего, чем можно было бы разрегулировать приборы!
– Мы можем сделать лишь одно. Я собираюсь сцепиться с ним. Он невероятно силен, поэтому я не смогу его долго удерживать. Пока я буду его держать, кидайся к пульту и нажимай все кнопки, переключай все рычаги, крути все рукоятки. Это должно что-то изменить. Готова?
Сознавая, что, может быть, это последний раз, когда он видит ее до того, как они исчезнут, Алан посмотрел на нее долгим красноречивым взглядом. Она улыбнулась.
Он прыгнул на спину Огненного Шута и схватился за толстую шею отца.
Большие руки поднялись и сомкнулись на его запястьях. Огненный Шут стряхнул его.
– Я породил дурака! Ты мог столкнуть нас в водоворот времени, из которого мы никогда бы не выбрались!
Алан схватился за ноги Огненного Шута, пока тот еще не вполне восстановил равновесие, и неожиданно дернул.
Хэлен ринулась к пульту, стала нажимать кнопки и тянуть за рычажки.
– Нет!
Огненный Шут приподнялся на локте, предостерегающе вытянув свободную руку.
Свет стал неровно вспыхивать, быстро меняя цвет. Корабль содрогнулся. Алана ослепило сверкание, заболела голова. Он почувствовал, что Огненный Шут пошевелился, и навалился на отца. Движением руки и туловища Огненный Шут снова стряхнул его.
Потом появилось ощущение, что палуба исчезла, и они висят в пространстве. Повсюду вокруг Алан видел теперь кружащиеся сферы. Громадные хрононы, каждый размером с Луну, вращаясь, двигались по замысловатым кривым.
Откуда-то, словно злобный бык, замычал Огненный Шут. Алан услышал, как кричит Хэлен. Он не мог разобрать их слов. Попытался пошевелиться, но его тело не гнулось, отказываясь ему подчиняться.
Потом хрононы сменили цвет и начали расширяться.
Они взорвались! Вокруг него беспорядочно закружились и быстро исчезли, рассыпавшись, разноцветные ленты.
Алан попытался сделать вдох и не смог.
Вместо этого он хлебнул воды!
Через доли секунды он сообразил, что они – под поверхностью моря. Он устремился наверх и наконец достиг поверхности, хватанул воздуха. Он оказался посреди океана, земли видно не было.
И никаких следов кораблекрушения. Неужели он вошел в воду так гладко, что не вызвал волнения?
Но – пришла следующая мысль – он ведь находился внутри корабля. Как он выбрался?
На поверхности показалась еще одна голова. Он подплыл к ней. Огненный Шут! По его лицу стекал грим. Он, задыхаясь, ругался. Потом показалась голова Хэлен.
– Что случилось?! – выдохнул Алан. – Отец, что случилось?
– Чтоб тебя! Ты разрушил поле времени. Я потерял свой корабль!
Вверху Алан услышал гудение воздушного судна. Он посмотрел ввысь, неистово замахав рукой. Это оказалась амфибия, похоже, искавшая их. Она снизилась и приводнилась.
Из кабины выглядывали озадаченные лица. Кто-то вылез на крошечную плоскую палубу, и над водой сверкнул линь. Алан схватил его, подплыл к Хэлен и отдал ей. Ее быстро подтащили и, подняв на борт, бросили линь обратно. Алан дал его Огненному Шуту. Тот механически держался на плаву, но на лице запечатлелись печаль и страдание.
– Возьми, отец!
– Зачем? Что за предназначение я исполню, продолжая жить? Я проиграл.
Алан нетерпеливо обвязал веревку вокруг безучастного Огненного Шута и смотрел, как буксировали большое тело. Огненный Шут не старался ни высвободиться, ни помочь поднять себя на палубу.
Алан взялся за линь, когда его выбросили еще раз.
– Как вы узнали, что мы здесь? – спросил он капитана судна.
– Мы видели в этом районе необычный взрыв. Подумали: неплохо бы разузнать, что к чему. Простите, что так долго. Мы три часа тут кружимся. Ума не приложу, как мы вас пропустили в первый раз.
– Три часа! Но… – Алан осекся. – Который час?
Капитан взглянул на свой хронометр.
– Почти четырнадцать ноль-ноль.
72 
