24 
– Покажи.
Парень вышел в коридор и через полминуты вернулся с загранпаспортом в руках.
– Вот виза в Германию, видишь? На месяц. Вот отметки пограничников о пересечении границы. Еще вопросы?
– А где билеты на самолет?
– В моей фирме, они поездку оплачивали.
Я задумалась. Конечно, можно предположить, что по паспорту Гоши летал кто-то другой, но как-то это слишком уж сложно. И девушка его уверена, что любимого в Городе не было. Да, загостились мы в этом приветливом доме, пора и честь знать.
– Ну что же, спасибо за гостеприимство, – решительно поднимаясь со стула, произнесла я. – Алена, пошли, нам пора.
– Как бы не так! А кулон мой я им что, подарю?
– Так все равно не нашла же, они его небось давно продали!
– Ну так хоть чайку попьем!
С этими словами Алена схватила распечатанный пакет чая и высыпала все его содержимое прямо в электрочайник. Постояла возле стола, затем вдруг плюнула на пол и быстро пошла к выходу. Я вскочила и бросилась за ней. Оставаться в этом гостеприимном доме мне решительно не хотелось. Паша поспешил за нами. Мы галопом пронеслись по лестнице и перевели дыхание лишь внизу, в подъезде.
– Ну что, Алена, твоя душенька довольна?
– А кулон-то не нашли! – Она посмотрела на меня и залилась таким заразительным смехом, что я невольно засмеялась тоже. Рядом робко подхихикивал Паша.
– Ну как я ей врезала! А халатик-то ее красненький! А украшения, как думаешь, когда она их со шкафа-то снимет?
– Ну ты даешь! – давясь смехом, пропищала я. – Зачем же так, она-то в чем провинилась?
– Ничего, пусть они оба меня хорошенько запомнят.
Все так же заливаясь смехом, мы двинулись к остановке автобуса. Алена весело переругивалась с Пашей, а я размышляла. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Или кто стреляет первым, так, кажется, эта пословица звучит в современном варианте? Осталось три дня, и мы пока ничего не выяснили. Последний подозреваемый, похоже, полностью оправдался.
– Алена, ты что, домой собралась? – наконец решилась я. – Нам в универ надо, узнавать координаты родителей Тани и Иры.
Заливистый смех мгновенно оборвался. Алена повернула ко мне резко побледневшее лицо.
– В самом деле, мы ведь так и не знаем, кто он, – севшим голосом произнесла она. – Сколько мне осталось? Три дня?
– Поехали. – Мне не хотелось обсуждать этот вопрос. Сейчас узнаем, где найти родителей, и я сразу же к ним отправлюсь.
Глава 8
Координаты родителей Иры Фединой и Тани Протченко в учебной части мы узнали без труда. Мать Иры до сих пор лежала в больнице с обширным инфарктом, отца у девушки не было. Признаюсь, расспрашивать и без того убитую горем женщину мне очень не хотелось, но ужас в глазах Алены подгонял лучше любого допинга. И я пошла навестить больную. Мы с Аленой заранее купили букетик подснежников, кило апельсинов, и с этой поклажей я отправилась в палату.
– Тамара Борисовна, здравствуйте, я подруга Иры, пришла вас навестить… – пролепетала я. – Вот апельсины, вы их любите?
В ответ лежащая на кровати женщина лишь жалобно простонала что-то.
– Тамара Борисовна… – Я почувствовала, что мужество вот-вот покинет меня. – Того, кто стрелял в вашу дочь, уже почти нашли. Но вдруг это не тот человек? Нам надо знать, кого вы подозреваете.
Руки у меня тряслись мелкой дрожью, язык слегка заплетался. Мне впервые показалось, что я занимаюсь… как бы это помягче сказать… не совсем своим делом.
– Никого не найдут… – вдруг четко проговорила женщина. – Это за грехи наши наказание.
– Вы знаете вашего врага? – Моя дрожь мгновенно прошла. Голос приобрел прежнюю четкость.
– Я убила своего мужа. Отца Ирины.
– Когда? – вырвалось у меня.
– Двенадцать лет назад.
– И что, никто не узнал?
– Он все знает.
– Кто?
– Тот, кто над нами. Он знает, что я сделала.
– А как вы его убили? – Я уговаривала себя, что действую в интересах Алены, но на самом деле мной руководило элементарное любопытство. Но уйти, не получив ответа, я просто не могла.
– У него была астма. Тяжелая…
Петр Федин болел астмой с детства. Он работал почтальоном, получал копейки, зато работа, можно сказать, была на свежем воздухе. Зато понервничать ему приходилось, а это вовсе не способствовало исцелению коварной болячки. В тот роковой год вдруг участились нападения на почтальонов в те дни, когда они разносили старикам пенсии. Похоже, разбойники жили в том самом районе, где находилась почта, на которой работал бедный астматик, поскольку за два месяца ограбили двух его коллег. Петр почувствовал, что его астма стала еще сильнее. Если раньше он еще мог кое-как дышать без ингалятора, то теперь во время приступа очень быстро терял самообладание и начинал задыхаться.
24 
