Последние отзывы

  146  

В течение какого-то времени в гостиной висела гнетущая тишина. Тэйлор понимал умом, что должен немедленно войти в гостиную и положить конец всему этому спектаклю, но все-таки решил еще немного подождать, не торопить события. Вскоре послышался слабый голос Линдсей:

— Ты, Сидни, тогда хранила гордое молчание, бросив мне в лицо лишь легкий упрек в том, что, дескать, в тихом омуте черти водятся. А вот сейчас ты примчалась сюда в качестве персонального эмиссара отца, а точнее сказать, в качестве его личного адвоката.

— Да, можно и так сказать. Более того, я нахожусь здесь также и в качестве его дочери и твоей сестры. Я приехала к тебе, чтобы устранить все досадные недоразумения и призвать тебя к здравому смыслу. Представь себе, каково сейчас отцу! Ведь ты же знаешь, что он необыкновенно гордый человек, и если решился на этот шаг, то ему это стоило немалых усилий. Он смирился с волею обстоятельств, прошел через унижение и согласился изменить свое отношение к тебе, что равносильно признанию своего поражения. — Она сделала многозначительную паузу, а потом неожиданно рассмеялась. — Тебе нужно было остаться у нас на какое-то время. Делмартин отвез тебя в аэропорт, а потом позвонил Холли и строго-настрого запретил ей что-либо переделывать в нашем доме под угрозой карающих санкций правосудия. Ты бы видела, как эта глупая сучка визжала от злобы и ярости! Это был самый настоящий истерический припадок. Я с огромным удовольствием наблюдала за тем, как она металась по дому в поисках бутылки виски, а потом надралась до чертиков и рухнула на пол. Отец уже стал поговаривать о том, чтобы выгнать ее ко всем чертям. Она висит на его шее как тяжелый груз. Ведь она из-за своего беспробудного пьянства не может выполнять даже простейшие обязанности. А ее внешний вид! Она так растолстела, что и представить себе трудно. Дирижабль какой-то, а не женщина. Нет, думаю, что пройдет еще немного времени и отец все равно выгонит ее из дома. Что же касается нашего отца, Линдсей, то он в последнее время стал совершенно другим человеком. Он наш отец, и этим все сказано. Что может быть для нас важнее отца? Это его деньги, и он должен непременно получить их. Как я уже сказала, он все ещё не верит, что ты способна руководствоваться соображениями здравого смысла, но я долго убеждала его, что это не так, что я знаю тебя лучше, чем он, и что ты обязательно согласишься с моим предложением. Ты же любишь его и наверняка не захочешь причинить ему боль, как это сделала бабушка.

— Значит, ты хочешь, чтобы я переписала все свое наследство ему?

— Конечно, ты можешь оставить себе какую-то часть, но большая часть наследства, несомненно, должна перейти к нему. Ты согласна со мной? Ведь именно он был первым в списке наследников и должен был по праву получить от матери все то, что по странному ее капризу досталось тебе. Кроме того, ты получила не только это, но и наследство своей собственной матери. Сколько там было? Что-то около пяти миллионов долларов, не так ли?

— А себе я должна оставить один миллион из всей суммы, которую завещала мне бабушка?

— Разумеется. Почему бы и нет? Ведь для тебя эта сумма не будет выглядеть столь оскорбительно малой, как для отца.

— А не будет ли отец по-прежнему считать меня глупой идиоткой, если я пойду на это?

— Я поговорю с ним на этот счет и заставлю понять некоторые вещи.

— Ты что, действительно думаешь, что я смогу купить его любовь к себе ценой всего бабушкиного наследства, то есть на ее деньги?

— Не дури, Линдсей. Он и сейчас любит тебя. Все дело в том, что он презирал твою мать, и это, к сожалению, перешло на тебя. Но сейчас, сейчас совсем другое дело. Думаю, что он непременно изменит свое отношение к тебе и будет смотреть на тебя совершенно другими глазами, если, конечно, ты согласишься сделать то, что должна сделать.

— Было бы странно думать, что сейчас он станет относиться ко мне как-то по-другому.

— Нет-нет, все будет именно так, я обещаю тебе. Так ты подпишешь бумаги? Я привезла их с собой.

— А как же быть с последним желанием бабушки? Ты считаешь, что его не стоит принимать во внимание? Неужели ты думаешь, что она не имела права поступить так, как считала нужным? Ведь это ее деньги. Ее собственные, а не сына. Была бы она довольна тем, что мы сейчас собираемся сделать?

— Он ее сын. То есть был ее сыном. К тому же единственным. Поэтому ее деньги — это и его деньги. По праву, по крови, по всем тем признакам, которые всегда считались этическими и справедливыми. Ну ладно, вот эти бумаги. Здесь все ясно и понятно. Я лично поработала с адвокатом, чтобы тебе все было понятно. Так ты подпишешь эти документы, Линдсей?

  146