Последние отзывы

  25  

— Ты ненормальная идиотка, — тихо проронила она, не переставая раскачиваться из стороны в сторону. Ее голос вдруг стал необыкновенно твердым и властным, а глаза потемнели от гнева и злости. — Дура набитая. Ты дала ему повод думать, что не прочь поразвлечься с ним. Он же ненормальный, неужели ты не поняла этого? Он воспринял твою глупую восторженность за сексуальную распущенность. Ты позволила ему в течение двух лет готовиться к этому событию. Как он реагировал на твою дурацкую влюбленность? Писал идиотские открытки с такими же идиотскими откровениями. Всячески убеждал тебя в том, что испытывает к тебе нежные чувства, что ценит твою обаятельность и все такое прочее. Нет, не надо отпираться. Сейчас уже слишком поздно для дискуссий. Я хорошо знаю, что он никогда не изменял своим укоренившимся привычкам, тем более что для этого не было никаких оснований, так как я позволяла ему делать то, что ему хочется. У меня просто не было другого выбора, в особенности после того, как я узнала о его хитроумных планах. Разве ты не знаешь, Линдсей, почему он женился на мне? Господи, ну конечно, откуда же тебе знать? Он женился на мне только затем, чтобы в будущем заполучить мое наследство. А проценты с моего вклада в трастовый фонд уже давно перестали удовлетворять его. А тут ты со своими идиотскими воздыханиями. Ему не могло не нравится, что ты преклоняешься перед ним, как перед божеством. Ведь ты же сама прибежала к нему, разве не так? Он обожает молоденьких девочек и сходит с ума от них. Неужели ты этого не видела? Он считает меня слишком старой, причем считал так даже тогда, когда мы венчались в церкви. Он не выносит девушек старше восемнадцати лет и именно поэтому старался обольстить тебя до наступления этой возрастной черты. Готова держать пари, что, даже умирая, он думал только о том, что лишил тебя девственности раньше, чем какой-нибудь американский парень. Ну да ладно, сейчас это уже не имеет никакого значения. Я бы все равно убила его, вне зависимости от того, изнасиловал он тебя или нет. Линдсей, какая же ты дура, безнадежная и наивная дура!

Сидни начала громко всхлипывать, прикрывая лицо руками. Слабые всхлипы постепенно превратились в истерическое рыдание. Линдсей долго смотрела на сестру, чувствуя, что не в силах двигаться, говорить или думать. В ее мозгу все еще звучали горестные слова ее сестры. Нет, сейчас нельзя сидеть сложа руки. Нужно действовать.

Она поправила свою изорванную и окровавленную ночную рубашку, не обращая внимания на липкую жидкость в промежности и ноющую боль внизу живота. Ее лицо было покрыто крупными синяками, а к горлу неотвратимо подбиралась тошнота. Хотелось вырвать все изнутри, очиститься от всей этой гадости. Господи, ей всего лишь восемнадцать лет, а рядом нет никого, кто мог бы хоть чем-то помочь ей, хоть что-то подсказать. Что теперь делать с лежащим у кровати трупом?

Что же делать?

Она с трудом поднялась на ноги и медленно проковыляла к телефону, боясь, что в любую минуту может впасть в истерику, как это уже случилось с Сидни. Нет, этого ни в коем случае нельзя допускать. Линдсей сняла трубку дрожащей рукой и какое-то время тупо смотрела на нее, вспоминая отдельные французские слова, чтобы вызвать полицию. Наконец она собралась с силами и позвонила телефонистке.

— Полицию, пожалуйста, — сказала она, коверкая слова, — это очень важно.

Неожиданно из груди князя вырвался глухой стон.

Глава 4

ПОСЛЕДСТВИЯ

Когда в их номер вбежали полицейские, Линдсей в туалете извергала в унитаз все, что находилось у нее в желудке. Услышав в комнате громкие голоса, она набросила на себя одеяло и вышла из туалета. Во рту был неприятный горьковатый привкус, и ужасно хотелось пить. Возле кровати стояла по-прежнему бледная Сидни с пистолетом в руке и безучастно смотрела на лежавшего на полу обнаженного мужа. Тот истекал кровью и тихо стонал.

Линдсей чувствовала, что полицейские смотрят на нее, на Сидни, на князя и ничего не могут понять. Она плотнее укуталась в одеяло и готова была тоже застонать от ноющей боли в животе и кровавых ссадин на лице. Не находя в себе сил произнести хотя бы слово, она лишь молча таращила на них глаза, улавливая тихое всхлипывание сестры. Вскоре в комнату вошли еще два человека с носилками. Они быстро подняли князя, уложили его на них, накрыли простыней и вынесли из номера. Линдсей успела бросить взгляд на его посеревшее от потери крови лицо и черные волосы, слипшиеся от обильного пота. Он натужно стонал и слегка подергивал головой. Вокруг полицейских вертелся какой-то человек, очевидно, из управляющих, так как он ожесточенно жестикулировал и что-то бессвязно лепетал.

  25