89 
Неля проводила его в ванную. Пока Олег мыл руки, она стояла сзади, смотрела на него в зеркало и улыбалась. Он повернулся.
– Какое полотенце можно взять?
– Вот это, – она протянула ему полотенце так, что их руки соприкоснулись.
Олег вытер руки. Неля взяла полотенце и бросила его на край ванны. Её взгляд слегка затуманился. Она первая обняла Олега, приподнялась на цыпочки и поцеловала. У неё были теплые, чуть влажные губы. Он не ответил. Она поднесла к губам его руку и взяла в рот два пальца. Он сделал тоже. У неё были нежные пальцы. Голова слегка закружилась. Свободной рукой она начала расстегивать на нем брюки. Он не сопротивлялся, но и не помогал ей. Наконец, она справилась с молнией и опустилась на колени. Через секунду её губы коснулись его плоти. Олег запустил пальцы в её волосы…
Кофе она варила, в общем-то, неплохой. И лимон он умел резать тонко. Кофе пили в комнате, при свечах. Неля о чем-то рассказывала. У неё был приятный голос, такой же нежный и теплый, как губы и пальцы. Олег больше слушал, даже не вникая в смысл слов, иногда подавал одну-две реплики. В её глазах мелькали отблески свечей. Ощущение временной дыры у него не проходило. Странное было ощущение – приятное и жутковатое одновременно. Неля встала со своего места, расстелила постель, а потом села ему на колени. Олег привлек её к себе и поцеловал. У неё задрожало дыхание. Он понял, что могжет делать с ней всё, что захочу. Неля не сопротивлялась. Это продолжалось, пока она почти простонала: «Больше не могу…». Олег кончил всё одним резким сильным движением и почти сразу же уснул.
Проснулся Олег оттого, что его губ коснулись нежные губы. Касание было чуть ощутимым, как дуновение ветерка. Неожиданно его охватило чувство, что наконец-то он очнулся от бреда, который был таким долги и тяжелым. Не открывая глаз, Олег улыбнулся, глубоко вздохнул и тихо сказал:
– Мариночка, как мне хорошо… солнышко моё…
– Проснись, твой кофе остывает, – это был чужой голос.
Олег открыл глаза. В окно бил яркий солнечный свет. На краю дивана сидела Неля и улыбалась. Олег снова опустил веки и чуть не заскрипел зубами от боли. Реальность вернулась.
– Что с тобой, Олег? – в голосе Нели послышалась тревога.
– Ничего, – он открыл глаза и сел. – Ничего. Сон приснился. Извини.
– Тебе было хорошо? – она снова улыбнулась.
– Да. А тебе? – он старался не смотреть на неё.
– Бесподобно! Ты действительно загадочный. Настоящее новогоднее приключение! Просто сказка!
– Спасибо, – Олег попытался выдавить из себя улыбку.
– Твой кофе остывает, – она подала ему чашку.
– Ещё раз спасибо, – он отпил кофе и обжег губы. – Который час?
– Десять. Ты спешишь?
– Так… не особенно… но, всё равно, мне пора уходить.
– Тебе действительно всё понравилось? – она провела кончиками пальцев по его щеке.
– Действительно, – Олегу хотелось, чтобы она не трогала его.
– А почему ты меня назвал Мариной? Она так хороша в постели, что даже снится тебе? – у Нели явно было игривое настроение.
– Я бы очень хотел, чтобы она мне приснилась…
– Что-то я тебя не пойму.
– А меня и не нужно понимать. Мариной звали мою жену.
– Почему звали? – Неля удивленно посмотрела на него. – Я, конечно, заметила вчера у тебя кольцо, но никто ничего не говорил. И ты ничего не говорил. Вы расстались? Она тебя бросила?
– Её больше нет. Она погибла, – Олег опустил глаза. Кофе теперь казался омерзительно горьким. – Помнишь, в августе самолет взорвался?
– Помню.
– Там были мои жена и дочь.
– Извини, – Неля перестала улыбаться. – Жаль.
– Вот тебе и вся моя загадочность. Просто я – большая зануда.
– Ну, насчет зануды та, конечно, напрасно.
– Не напрасно. А теперь, Нелечка, извини, я должен идти. Спасибо тебе за кофе и приятно проведенное время. С тобой было хорошо, – Олег отдал ей пустую чашку.
– Может быть, ты позвонишь мне, и как-нибудь встретимся? – спросила она, когда он надевал пальто.
– Вряд ли. Ещё раз извини, – Олег заставил себя посмотреть ей в глаза.
– Ничего, бывает, – она пожала плечами. – Если всё-таки что-нибудь надумаешь, Игорь телефон знает.
– Прощай, – он слегка сжал её кисть и проигнорировал лицо, приближенное явно для поцелуя.
Олег шел и щурился от солнечного света. Ему не хотелось ни о чем и ни о ком думать. Забытье было слишком коротким, а реальность такой безжалостной… Город был ещё почти пуст. Даже машин не было и поэтому ему пришлось добираться пешком. Он не слишком спешил. Облегчения возвращение не принесло бы. Невольно ему пришла в голову мысль, что он очень много хлопот доставляет своим близким. Кроме неприятностей ничего они, кажется, не видели. Эта мысль настроения Олегу тоже не улучшила.
89 
