Последние отзывы

  8  

— Вижу, что вы побывали во многих битвах, милорд, — сказала она, и Грэлэм отметил, как изменился ее голос — он стал низким и грудным.

Женщина протянула руку и прикоснулась к длинному шраму на его левом боку, исчезавшему под прикрывавшей его чресла тканью.

— Да, это так. — Грэлэм мечтал только о том, чтобы служанка поскорее вернулась с ушатом горячей воды.

Фелис продолжала стоять рядом, вдыхая исходивший от него мужской запах, смешанный со свежим ароматом дождя. Эта смесь была столь крепкой, что возродила к жизни все ее угасавшие чувства.

Когда в комнату вошли три служанки с ведрами, над которыми поднимался пар, и опорожнили их в деревянную ванну, Фелис отступила от него. Она сама добавила холодную воду, и, поднявшись на ноги, с улыбкой поманила Грэлэма.

— Идемте, милорд, ванна придаст вам сил. Стянув свою набедренную повязку, Грэлэм с удовлетворением увидел, что его угомонившееся мужское естество больше не будет его беспокоить. Потом он ступил в ванну. Прикосновение горячей воды к коже вызвало у него вздох искреннего облегчения. Грэлэм оперся головой о бортик ванны и закрыл глаза.

— Я и не знала, что мой брат называет англичанина другом, — сказала Фелис голосом нежным и проникновенным.

— Мы путешествовали вместе из Аквитании. — ответил рыцарь, надеясь все же, что женщина наконец оставит его в покое.

Он почувствовал, как намыленная губка нежно прошлась по его плечу, и закрыл глаза.

Фелис провела губкой по его мощной груди. Кожа его ощущала ее пальцы, и от них распространялось возбуждение.

— Нагнитесь, милорд, я вымою вам спину. Грэлэм подчинился.

— Теперь я еду с Морисом в Бельтер, — продолжил он, решив подразнить Фелис. — Хочу познакомиться с его дочерью Кассией. Мне говорили, она красивая девушка.

На мгновение губка неподвижно застыла на его спине.

— Кассия, — сказала наконец Фелис, — прелестное дитя, хотя мой брат бессовестно портит и балует ее. Но когда она станет женой Жоффрея, боюсь, ей придется многому учиться у меня. Что же касается ее внешности, — она пожала плечами, — Кассия слишком похожа на свою мать. Но конечно, мой бедный Морис пристрастен. Я бы сказала, что внешность у нее всего лишь сносная, не более того. А теперь, милорд, откиньтесь назад, я вымою ваши волосы.

Грэлэм знал, что его дело — помалкивать, но уверенность Фелис в том, что дочь Мориса выйдет замуж за ее сына, пробудила в нем любопытство. Он был убежден, что Морис скорее сошлет девушку в монастырь, чем выдаст замуж за племянника. И все же, продолжал думать Грэлэм, умри Морис, Кассия окажется во власти тетки.

Он откинул голову назад и позволил ее деловитым пальцам намылить волосы, заметив при этом:

— Я не знал, что Жоффрей ищет руки Кассии.

— О, — откликнулась Фелис, — Морис, конечно, возражает против этого. У него странная неприязнь к собственному племяннику; но это пройдет. Ведь в конце концов Жоффрей — его наследник.

Она ополоснула волосы рыцаря и предложила ему встать.

— Наследник? — переспросил Грэлэм, чувствуя прикосновение губки внизу живота. — А я был склонен считать дочь его наследницей.

Он почувствовал, как ее пальцы нежно щекочут густые черные волосы у него в паху, и понял, что его мужское естество больше не в силах сопротивляться.

— Как великолепно вы сложены, милорд, — сказала Фелис. К удивлению Грэлэма, она захихикала, как молоденькая девушка.

— Воздух довольно прохладен, миледи, — ответил Грэлэм чуть не скрежеща зубами. — Мне хотелось бы поскорее покончить с мытьем.

— Конечно, конечно, — согласилась Фелис, не прекращая атаки на его тело.

Она продолжала касаться его, продвигаясь дюйм за дюймом.

— Вы не желаете оказать такую же услугу своему брату? — спросил Грэлэм, и отчаяние, которое его охватило, отразилось в голосе. Он был сотворен из плоти и крови, но мысль о том, чтобы разделить постель с этой женщиной, возбуждая плоть, оставляла холодной душу рыцаря.

— Мой брат, — сухо возразила Фелис, — пользуется услугами Гленны. Я принесу вам одну из ночных рубашек своего сына, милорд.

Грэлэм принял от нее полотенце и принялся вытираться, радуясь тому, что настойчивая хозяйка, кажется, оставила его в покое. Он подумал, что неплохо бы облегчиться и предотвратить нежелательную реакцию тела, но женщина вернулась слишком скоро. В руках она держала роскошный бархатный халат цвета бургундского вина.

— Боюсь, милорд, — сказала Фелис принужденно, и в тоне ее он уловил признаки гнева, — боюсь, что мой брат требует вас к себе немедленно.

  8