Последние отзывы

  45  

— Мы же все стремимся к одному и тому же, — обратилась к ним Салах. — Мы хотим выяснить, что случилось с Хайтамом. И почему. — Она не была уверена, что сказанное ею — правда, но все-таки сказала это, потому что сейчас для нее мир между отцом и братом был важнее, чем истина. — О чем вы спорите? Разве не самое лучшее — идти по пути, который скорее всего приведет нас к правде? Разве не этого все мы хотим?

Мужчины молчали. Сверху донесся плач Анаса, и сразу же послышался топот ног Юмн, обутых в дорогие сандалии.

— Я хочу именно этого, — спокойным голосом произнесла Салах, ничего не добавив к этим словам, поскольку не было нужды повторять: я ведь тоже заинтересованная сторона, ведь он должен был стать моим мужем.

Таймулла Ажар поднялся с дивана. И в росте и в весе он уступал обоим мужчинам, но говорил с ними как ровня — в его табели о рангах физические преимущества не давали одному человеку преимущества над другим.

— Чачья, — начал он.

Акрам вздрогнул, услышав такое обращение к себе. Брат отца, дядя. Это было напоминание об узах крови, которые их связывали, хотя он и не признавал их.

— Я не хочу стать причиной раздора в вашем доме, — произнес Ажар и жестом остановил Муханнада, намеревавшегося с обычной горячностью прервать его. — Позвольте мне сделать хоть что-то для семьи. Вы увидите меня только в том случае, если я вам понадоблюсь. Я буду находиться в другом месте, так что вам не надо будет нарушать обет, данный моему отцу. Когда возникнет необходимость, я смогу помочь, ведь я помогаю нашим людям в Лондоне, когда у них случаются неприятности с полицией или с правительственными чиновниками. У меня есть опыт общения с англичанами…

— И нам известно, к чему привел его этот опыт, — язвительно изрек Акрам.

Ни один мускул не дрогнул на лице Ажара.

— …Который может быть нам полезен в сложившейся ситуации. Я всего лишь прошу разрешить мне помочь вам. Ведь я не имею непосредственного отношения ни к этому человеку, ни к его смерти, и я менее эмоционально воспринимаю случившееся. А поэтому я могу думать более спокойно и видеть все более ясно.

— Он опозорил нашу фамилию, — объявил Акрам.

— Поэтому я ее более не ношу, — ответил Ажар. — У меня не было другого способа выразить свое сожаление по этому поводу.

— Он должен был исполнить свой долг.

— Я делал все, что мог.

Оставив реплику Ажара без ответа, Акрам устремил пристальный взгляд на Муханнада. Он, казалось, оценивал своего сына. Затем, тяжело повернувшись, посмотрел на Салах — она сидела, примостившись на кончике стула, — и сказал:

— Я многое дал бы за то, чтобы тебе не пришлось пройти через это, Салах. Я вижу, как ты переживаешь. Я хочу только довести все это до конца.

— Тогда позволь Ажару…

Акрам, подняв руку, приказал Муханнаду молчать.

— Только ради твоей сестры, — произнес он, обращаясь к сыну. — Но так, чтобы я его не видел. И чтобы он не говорил со мной. И снова не бесчестил и не позорил фамилию, которую носит наша семья.

Сказав это, Акрам вышел из комнаты. Было слышно, как он тяжело поднимается по лестнице.

— Старый пердун! — не в силах сдержаться прошипел Муханнад. — Глупый, злобный, одержимый старый пердун.

Таймулла Ажар покачал головой:

— Он хочет сделать все возможное для своей семьи. И я, в отличие от вас, это понимаю.

Покончив с приготовленным Эмили салатом, подруги собрались перейти в сад позади дома, но тут раздался телефонный звонок. Звонил теперешний возлюбленный Эмили. До того, как она успела подойти к телефону и выключить автоответчик, он успел сказать: «Не могу поверить, что ты и вправду не хочешь видеть меня сегодня после того, что было на прошлой неделе. Ну когда еще тебе довелось испытать столько…»

— Привет. Я дома, Гарри, — сказала Эмили, поворачиваясь спиной к Барбаре. — Нет… Да ничего подобного… Ты же говорил, что у нее мигрень, и я тебе поверила… Тебе это кажется… Ничего подобного… Гарри, ты же знаешь, я не терплю, когда ты меня перебиваешь… Да, так оно и есть, сейчас у меня гость, и я не могу долго обсуждать с тобой… Ой, ради бога, не смеши меня! Ну даже если и так, какое это имеет значение? Мы ведь с самого начала договорились, что все будет… Да дело не в контроле. Сегодня вечером я работаю… И вот что, дорогой, тебя это не касается.

Она швырнула трубку на рычаг и проговорила:

— Мужчины… Господи боже мой! Если они способны только раздражать, то стоит ли вообще иметь с ними дело?

  45