Особенно,... 
45 
– Да ну? И с седьмого класса по барышням ходил?
– Извини, я же не уточняю, кого ты соблазнял. Я говорю, на кого ты смотрел.
– А на кого ты? – Артур поставил пустую чашку.
– Я не была исключением. Ты был самым красивым мальчишкой во всей школе. Кофе хороший. Спасибо.
– Не за что. В молодости мы все были красивыми.
– Ты и сейчас, – Таня опустила глаза.
– Льстишь мне, плутовка, – он слегка сощурился.
– А если нет?
– И что мы дальше будем делать?
Таня молчала. Артур с самого начала знал, чем всё окончится. Он поднялся, взял Таню на руки и понес в спальню. Она не сопротивлялась. У неё было нежное тело, и она оказалась очень ласковой. Звуки учащенного дыхания смешивались с шумом дождя за окнами…
– Курить будешь? – спросила Таня, поднимаясь с кровати.
– Что вам больше всего нравиться в сексе? Кофе до, и сигарета после, – снова отшутился Артур и уже серьезно добавил. – Конечно, буду. А что это ты курить начала?
– Так, понемногу. Когда разводилась, думала и пить начну. Подожди, я сейчас вернусь, – Таня набросила халатик на плечи и вышла из спальни.
Она вернулась через несколько минут с сигаретами, пепельницей и зажигалкой. Сбросив халатик, она присела на край кровати и взяла сигарету. Артур чиркнул зажигалкой.
– Давай на двоих? – предложила Таня, после первой затяжки.
– Извини, мать, эта романтика не для меня. Я только с одной женщиной мог сигарету на двоих растягивать после этого дела.
– С Леной?
– Ты же знаешь, Лена не курила, – он взял сигарету для себя.
– А с кем? Расскажи.
– Танюшка, знаешь, чем отличаются мои женщины, мои ребята из фирмы и, кажется, я у женщин?
– Не напускай тумана.
– Так вот, у нас не принято рассказывать даже постоянным любовникам, кто, с кем и что делает в постели. Я итак сказал тебе слишком много.
– Много! – Таня рассмеялась. – Захлебнуться можно в потоке информации о женщине и сигарете! Ладно, партизан, молчи. Кофе хочешь?
– Если только до. У тебя ещё сигареты есть? Это попахивает альфонсизмом, но я, видишь ли, какому-то лысому мальчику у тебя в подъезде свою пачку сегодня подарил, а в той, что в барсетке, уже всё закончилось.
– Что значит лысому мальчику?
– Да сидел там, кажется на пятом этаже, лысый мальчик, который из-за Галки вешался. Он с этой самой Галкой сидел. Попросил закурить. Не мог же я ему отказать.
– Ой, это соседки моей сын – Владик. Действительно в прошлом году из петли его вытаскивали. Поссорился он с этой девчонкой, она пригрозила, что бросит его. Вот он и полез вешаться.
– Я бы на его месте повесился, если бы она со мной осталась. Как же ему, бедному, в сигарете откажешь? Пришлось всю пачку отдать. Так сигареты у тебя есть?
– Сигареты найдутся. Только я не уловила связи.
– Кофе до, сигарета после.
– Ой, Дашевский! – Таня, смеясь, ушла на кухню.
* * *
В тот вечер Артур Николаевич снова дежурил. Около половины восьмого в палату заглянула дежурная медсестра и сказала, что он зовет Артура к себе в кабинет. Артур думал, что сейчас они снова будут играть в шахматы. Несколько дней Артур Николаевич, как и обещал, занимался с ним гипнозом. Об этом не знал никто, даже родители. Изменения появились уже после второго сеанса, после четвертого Артур нормально пил чай, после седьмого исчез полностью страх. Осталось отвращение к происшедшему, но шока больше не было. Это было холодное отвращение к раздавленной крысе. Сегодня впервые заговорили о том, что если всё и дальше так будет, то через неделю Артур будет дома. Родители были счастливы. Ещё счастливее казались Артур и Лена.
В кабинете у Артура Николаевича горела настольная лампа, на столе стояла шахматная доска с расставленными фигурами, а на диване сидел какой-то мужчина, примерно возраста Артура Николаевича.
– Пришел? – Артур Николаевич поднялся из-за стола. – Проходи, знакомься. Мой хороший друг Дмитрий Павлович. А это мой тезка – Артур.
– Очень приятно, – Дмитрий Павлович тоже поднялся и протянул Артуру руку, как равному.
Артур несколько стушевался и слегка покраснел. Это были совсем взрослые люди, и они ставили его с собой рядом.
– Значит так, Артур, – Артур Николаевич закрыл дверь кабинета на ключ, – сейчас, пока мы с тобой будем играть в шахматы, ты расскажешь Диме, как всё было.
– Вы же обещали! – Артур почувствовал себя обманутым.
– Давай без эмоций. Это тот человек, который сможет, в некотором роде, решить твои проблемы. В противном случае, всё, чем мы здесь занимались, не больше, чем артель «Напрасный труд». Посадить тебя, пока тебе нет восемнадцати, за подобное никто не посадит, разве что на учет поставят. А вот потом, никто ничего не гарантирует. Это раз. Два. Тебя будут использовать и дальше. В итоге, ты рискуешь, с той реакцией, которая у тебя была, сойти с ума. Если тебя устраивают такие перспективы, Бог в помощь и ты свободен. Я тебя больше не задерживаю.
45 
