Особенно,... 
8 
— Ты, ты, — кивнул Ганус. — Чтобы после этого урока взял наши рюкзаки и отнес на историю. Понял, зубрила? Не то мы твой фейс так начистим, что от тебя даже компьютер шарахаться будет, понял? И попробуй только смыться, мы тебе мозги быстро вправим, умник. Чего молчишь? Слышал, чего тебе сказано? Ну?! — Ганус тряхнул рукой, крепче сжав его горло.
— Слышал…
— Чего слышал? — потребовал ответа Страхов.
— Портфели носить… — вынужденно повторил Андрей Зверев, мысленно уже поклявшись, что не сделает зтого никогда в жизни. Но пока приходилось говорить то, что заставляют.
— Вот и молодец. — Хватка на горле ослабла. — И не вздумай таскаться за Аминевой, она моя.
— А может, она не хочет? — На этот раз Зверев попытался повысить голос и двумя руками отпихнул от себя одноклассника. Тут же голова дернулась назад от сильного удара в правую скулу.
— Тебя не спросили, — хмыкнул Страхов и ударил еще раз, но уже не так сильно.
Андрей рванулся на него — и вдруг его скрутило резкой болью под ребрами справа. Зверев застонал, сполз по стенке на пол.
— Уже и заплакал, сосунок, — подвел итог Ганус. — Смотри, рядом с Аминевой еще раз увижу — вообще урою. Ладно, пошли, пусть утрется.
Боль не отпускала, однако постепенно притуплялась, сменяясь подташниванием. Когда зазвенел звонок, он даже смог подняться и дойти до класса, сесть на свое место. Географичка с ходу понесла что-то про население южной Африки, но Зверев ее не слушал, пытаясь сдержать непрерывные рвотные позывы. А когда стало невмоготу — сорвался с места, кинулся из класса к питьевому фонтанчику в рекреации, склонился над ним и… Тошнота тут же отпустила.
— Эй, Зверев, что за фокусы? — окликнула его от дверей класса курносая географичка со втянутой в плечи, словно вбитой сильным ударом, головой.
— Кажется, съел чего-то не то, Марья Ивановна, простите. — Он отпил немного воды, медленно выпрямился. Боль не отпускала, но оставалась на терпимом уровне. Тошнота прошла совсем. — Я сейчас…
— Ты, Зверев, коли болен — иди в медпункт, коли прикидываешься — тогда к директору. А на уроке не фокусничай.
— Я сейчас… — Он медленными шагами вошел в класс, сел за парту.
— А зубрилка наш со страху совсем сбрендил, — громко сказали сзади.
Андрей резко повернулся на голос — и в глазах потемнело от боли. Кажется, он даже застонал.
— Зверев, Зверев… — Географичка подошла ближе, наклонилась. Положила руку ему на лоб. — Э-э, Зверев, да у тебя температура! Ну-ка, давай бегом в медкабинет! Нечего нам тут рассадник гриппа устраивать.
Отвечать у Андрея сил не было. Стараясь не делать резких движений, он поднялся, вышел из класса и отправился на первый этаж.
К счастью, медичка оказалась на месте. Похожая на школьницу блондинка в белом халате, с маленьким носиком и огромными, вечно удивленными глазами над розовыми, как у новорожденного поросенка, щеками сидела за укрытым толстым стеклом письменным столом и, сделав губки бантиком, напряженно читала малоформатную книжонку в мягкой потрепанной обложке. Наверное, какой-то женский любовный роман.
— Чего тебе? — не отрываясь от книги, спросила она. Видать, у больших глаз обзор хороший.
— Под ребрами болит.
— Сверху, снизу? — Она перелистнула страницу.
— Здесь, — показал Андрей.
— Снимай пиджак, рубашку, садись на топчан. Кашель есть?
— Нет… — Он начал раздеваться.
Медичка, кивая головой, сочувственно вздохнула, сунула меж страницами иглу от одноразового шприца и захлопнула книжку. Поднялась, вставила в уши черные наконечники стетоскопа:
— Давай, дыши… — Она быстрыми движениями попереставляла чашку своего инструмента в разные места грудной клетки, потом повесила стетоскоп на шею. — Рот открой. К окну повернись… Нет, все в порядке. Хрипов у тебя никаких, горло не красное. Так что одевайся и топай на уроки. Здоров.
— У меня здесь болит… — опять показал на нижние ребра Андрей. — Очень сильно.
— Ладно… — вздохнула блондинка, открыла шкаф, достала градусник: — Вот, держи.
Она глянула на часы и снова уселась за книгу. Зверев сунул градусник под мышку, откинулся назад, к стене — боль ослабла. Он замер, боясь упустить удобное положение, а мысли сами собой перескочили к Вике. Что у нее было с Ганусом? Она с ним встречалась? Может быть, уже… Уже целовалась? Почему она ничего не сказала? Или это Ганус все врет? Хотя — а чего бы ей это говорить? Ведь он всего лишь отнес ее портфель!
8 
