Особенно,... 
59 
— Помнишь того копииста, Эрика Хебборна, который написал руководство для подделывателей? Как состарить картину, изобразить точный цвет, оттенок, подпись и тому подобное? В девяносто шестом он вдруг умирает, и, как говорят копы, при загадочных обстоятельствах. Я слышал, что его убил коллекционер, которому приятель-маклер удружил картину Рубенса, написанную Хебборном. Да и маклер вроде бы тоже вскоре погиб в автокатастрофе.
— Да, — кивнул Лулу, — я встречался со стариной Эриком в начале восьмидесятых. Умен и так талантлив, что сердце кровью обливается. Думаешь, это Олаф его пришил? Послушай, сколько таких рехнувшихся коллекционеров, которые дадут себе руку отрезать за медаль или марку, картину или статуэтку. Они должны иметь ее — или жизнь теряет для них смысл. И согласись, именно на таких держится наш бизнес.
— Хотел бы я точно знать: это Олаф заказал все восемь картин или кто-то другой? И сколько он за них заплатил?
— Безумные деньги, мальчик мой, безумные деньги, даже не сомневайся. А насчет всех восьми картин? Не знаю. Других имен я, во всяком случае, не слышал. Говорят, что эти картины — собственность одного из членов семьи Эллиот?
— Да. Они завещаны Лили Савич. О, это долгая и очень непростая история.
Саймон поднялся и бросил на стол пятидесятидолларовую бумажку.
— Еще раз спасибо, Лулу. Ты знаешь, где меня найти. Но я скорее всего вылетаю в Калифорнию, чтобы отыскать одного из главных действующих лиц — Эйба Теркла. Он ведь англичанин, верно?
— Наполовину грек. Странноватый тип. Крайне эксцентричен, чтобы не сказать больше. Питается исключительно улитками, которых сам же и выводит.
Лулу передернуло.
— Предупреждаю, Саймон, поосторожнее с ним. Эйб как-то голыми руками прикончил парня, пытавшегося его ограбить. Так что держи ухо востро. Кстати, это Лили Савич тебя наняла?
— Не совсем так, но примерно, — ответил Саймон, помолчав. — Во всяком случае, моя задача — вернуть четыре картины.
— Надеюсь, остальные в безопасности.
— Куда в большей, чем улитки в саду Эйба. Пока, Лулу.
— Зачем тебе Эйб?
— Попробую что-нибудь из него вытрясти. Это не просто мошенничество. Здесь замешаны другие люди, которые пытались совершить убийство. И не только. Я хочу прижать их и надеюсь, что Эйб мне поможет.
— Да он не поможет тебе улицу перейти!
— Посмотрим. Его работенка в Гемлок-Бей окончена. Нужно перехватить его, прежде чем он улизнет неизвестно куда. Кто знает, что я смогу из него вытянуть.
— Короче говоря, собираешься разворошить осиное гнездо. Что ж, удачи тебе. Знаешь, мне всегда нравилось имя «Лили», — объявил Лулу, отсалютовав Саймону.
Он терпеливо дождался ухода Саймона, прежде чем обернуться к хорошенькой даме, которая по-прежнему не сводила глаз с их столика.
Глава 15
Квонтико
Доктор Хикс устало потер переносицу и тихо спросил:
— Мэрилин, скажите, как выглядела Тамми, когда вернулась в мотель?
— На ней было пальто. Она распахнула его, и под ним оказалась форма сестры, залитая кровью.
— Она казалась довольной?
— О да. Так и светилась счастьем. Просто с ума сходила. Все смеялась. Она обожает растирать свежую кровь между пальцами.
— А как она добралась в мотель? Вы сказали, что у нее руки были в крови. Неужели никто не заметил?
— Не знаю, — встревожилась Мэрилин, покачивая головой.
— Ничего страшного, все в порядке. Это не важно. Кстати, вы сказали, что на ней было пальто. Где она его взяла?
— Понятия не имею. Она было ей ужасно велико, но скрывало отсутствие одной руки, понимаете?
— Конечно. Кстати, мистер Савич хотел задать вам несколько вопросов. Согласны?
— Да. Он был очень вежлив. И такой сексуальный мужчина! Мне вроде бы даже жалко, что Тамми задумала его убить.
Доктор Хикс обернулся к Савичу, подняв густую бровь. Однако на его лице не отразилось изумления, поскольку он все это уже слышал. И лишь покачал головой, когда Савич подвинулся ближе к Мэрилин.
— Моя миссия выполнена. Она под гипнозом. Вы знаете, что делать.
Савич кивнул.
— Мэрилин, что вы испытываете к Тамми?
Она долги молчала, наморщив лоб. Наконец покачала головой и медленно выговорила:
— Думаю, я люблю ее, как полагается любить кузину. Но она пугает меня. Я никогда не знаю, что у нее на уме. По-моему, если ей это стукнет в голову, она прирежет меня, умоется моей кровью и будет смеяться.
59 
