45 
Галеран перехватил грустный взгляд мужа Агнес. Тот смотрел на чмокающего малыша.
— Здоровый парнишка. Он мог бы стать тебе опорой в старости…
Старик опять нахмурился.
— Господин, я не стану растить в моем доме чужое отродье. Надо мною будет смеяться вся деревня.
— Если б ты не поднял шума, — заметил Галеран, — никто и не узнал бы, что ребенок не твой.
Да, так было бы лучше всего.
— Но она рассказала мне об этом при всех, лорд Галеран! О том, что у нее будет ребенок. Я не знал, что мне делать.
Галеран повернулся к жене.
— Агнес, зачем ты так поступила? — Агнес не ответила. — Говори, не то я прикажу высечь тебя.
Она обиженно взглянула на него и пробормотала:
— Я не верила, что он признает свою немощь, господин.
— Так-так. И тогда ты решила, что стыд заставит его молчать и ты сможешь сохранить и мужа, и любовника.
Круглые щеки Агнес предательски вспыхнули.
Дело принимало забавный оборот, но Галерану стало немного жаль молодую женщину, связанную на всю жизнь со старым и бессильным мужем.
— Эдрик, зачем ты взял молодую, горячую жену, если не собирался любить ее?
— Я собирался, господин, — возразил Эдрик под громкий смех собравшихся. — Я думал, молодая жена согреет мне кровь.
Галеран обратился к Агнес.
— А ты почему пошла за Эдрика? Тебя заставили?
Женшина замялась, а из толпы выступил невысокий здоровяк.
— Никто ее не заставлял, лорд Галеран. Я ее отец и говорю вам: за Эдрика она пошла только по своей воле.
Галеран жестом велел ему отойти.
— Ну же, Агнес?
Агнес насупилась, и губы ее задрожали. Сейчас Галеран увидел, что, несмотря на полноту, она совсем девочка — даже моложе Алины.
— Он богатый человек, господин. А про его беду я ничего не знала. А он сам хоть бы словечко сказал.
— Верно. Ты слышала, что говорит священник? Если ты пожалуешься на бессилие мужа, этого достаточно, чтобы ваш брак был расторгнут. Тогда ты сможешь выйти за отца твоего ребенка.
Она смотрела прямо в глаза Галерану.
— Нет, господин. Этого я не хочу!
— Но почему?
Агнес обвела взглядом толпу, чуть задержавшись на цветущего вида черноволосом молодом парне, которого, как видно, забавляло происходящее.
— Он мне не мил, — прошептала она, наконец.
— Так зачем же ты легла с ним?
— Он захотел меня, а мне нужен был мужчина.
У Галерана мелькнула мысль, что столь же просто можно было объяснить поступок Джеанны… Нет, все же нет. У Джеанны самообладания не меньше, чем у него самого, а может, и больше.
— Ну, — спросил он женщину, — и что же собираешься делать в следующий раз, когда захочешь мужчину?
Она фыркнула.
— Не знаю, господин. Я постараюсь быть честной женою, но мне правда не хватает мужской ласки.
Галеран подумал, как было бы славно устроить в Англии гаремы на манер арабских, но чтобы жена была одна, а мужей у нее много. Тогда у Агнес был бы муж, который кормил бы ее и растил ее детей, и любовник, который ублажал бы ее плоть и наделял ее этими детьми. Иначе трудно рассудить их всех.
— Пожалуй, я дам твоему мужу пару полезных советов, — сказал он вслух. Муж и жена воззрились на него с робкой надеждой, но потом опять сердито нахмурились.
— Что ж, Эдрик, — обратился Галеран к старику. — Ты заслуживаешь наказания за то, что так глупо женился. Ты примешь ее назад с ребенком?
— Если и приму, то сначала поколочу хорошенько. У мужчины должна быть гордость!
Агнес потихоньку показала мужу язык, и Галерану захотелось пнуть ее ногою под столом, чтобы вела себя прилично. Он чувствовал себя не господином, вершащим суд, а нянькой, пытающейся утихомирить двух неразумных детей.
— Это ваше дело, — ответил он.
— Нет, господин, нет, — возразил Эдрик, — она ведь сильней меня и бегает быстрее. Мне ее не поймать!
Галерану пришлось очень крепко сжать губы, чтобы не рассмеяться вместе со всеми.
— Ну что, Агнес? Ты обещаешь стоять смирно, пока он не отколотит тебя?
Он думал, Агнес откажется, но она задумалась, закусив пухлую губу.
— А он побьет меня только один раз?
— Я помогу ему только сейчас.
Она посмотрела на мужа.
— А ты не станешь вечно ругать меня? Не станешь вымещать злобу на ребенке?
— Нет, — ворчливо ответил Эдрик. — Я забуду. И на ребенке ничего вымещать не стану. Это правда, надо иметь крепкого, здорового сына в старости. Но только не стоило, Агнес, говорить то, что ты сказала, перед всей деревней. Ты не дала мне времени подумать.
45 
