Лорд Вильям покряхтел для виду, но и ему не терпелось вернуться к прерванному разговору.
— Зачем ты ударил Джеанну? Думал, я ударю ее сильнее?
Галеран смотрел в свою кружку.
— Полагаю, я ударил ее потому, что хотел ударить. Но мне действительно нужно было, чтобы ты пожалел ее. Я вовсе не думал, что ты ударишь ее, нет, но… ей был нужен кто-то, кто защитил бы ее, а я не уверен, что сам смогу это сделать.
— А теперь? Теперь ты с нею?
— Да, — просто ответил Галеран. — До гробовой доски.
Лорд Вильям откинулся на спинку трона.
— Значит, она тебе все объяснила. Ее изнасиловали. Но…
— Она ничего не объясняла мне, и я сомневаюсь, что ее изнасиловали.
— Ничего не объясняла! — загремел лорд Вильям, тяжело поднимаясь на ноги. — Черт побери, Галеран, заставь же ее говорить!
— Как?
— Но…
Галеран тоже поднялся.
— Мне пора ехать, не то мы не успеем в Хейвуд засветло. Отец, обещай, что позаботишься о жене, если будет нужно. — Галеран говорил ровным, спокойным голосом, чтобы не потревожить сокола, которого сажал на перчатку. — Смотри, какая красавица — горячая, востроглазая. Жаль было бы скормить ее псам.
Лорд Вильям возмущенно запыхтел, но сказал только:
— Разумеется, я позабочусь о ней. И еще о том, чтобы Лоуику за его труды ничего не перепало.
— И обещай, что не разлучишь ее с ребенком.
— Да кому он нужен? — фыркнул отец. — Девчонка, и к тому же незаконнорожденная.
Галеран взглянул на него в упор.
— Лоуик был бы рад и стоглавому чудищу, если б оно помогло ему хоть как-то зацепиться в Хейвуде.
Лорд Вильям закусил губу.
— В таком случае, у меня есть для тебя новости. Слушай внимательно…
Садясь в седло, Галеран раздумывал, был ли этот разговор истинной целью его приезда в Бром или просто он откладывал возвращение домой насколько возможно. Так или иначе, ехать ему совсем не хотелось, но он превозмог настроение и дал приказ трогаться. Двое его людей оставались в Броме, а вместо них с Галераном отправились четверо самых надежных солдат отца.
— Что ты мрачен? — осведомился Рауль. — Дурные вести?
— Не совсем. Но ясно одно: Лоуик сейчас в Дургаме у архиепископа Фламбара, и ему оказан очень радушный прием. Не думаю, чтобы даже Фламбар мог замышлять нападение на замок, столь близкий к Брому, но, сам знаешь, с Церковью связываться опасно.
— Что же может сделать епископ, если не атакует Хейвуд?
— Например, заявит, что дело Джеанны и Лоуика — в его ведении. Это ведь грех, да еще связанный с крестовым походом, а значит, Церковь имеет право вмешаться.
— Опасный оборот, — присвистнул Рауль.
— Еще бы. На раздумья времени больше нет. Похоже, пора действовать.
— Не знаю, не знаю… Этот архиепископ — человек не простой. А время все сгладит.
— Все ли? Помнишь ту женщину в деревне?
— Простолюдины, — снисходительно протянул Рауль.
— Не так уж мы от них отличаемся. Рану надобно лечить, а если ею пренебречь, она воспалится. Зловонная, гноящаяся рана непременно привлечет внимание местных блюстителей нравственной чистоты.
Они ехали к Хейвуду мерной рысью и лишь ненадолго остановились в трех деревушках. Надо было поговорить с крестьянами, работавшими в поле, и с проезжающими мимо путниками. Галерану вдруг подумалось, что в стремлении сообщить всем вокруг, что он вернулся, жив, здоров и полон сил, он похож на пса, метящего свои угодья. Кроме того, он надеялся, что по его беспечному виду люди поймут: в мире все спокойно и бояться им отныне нечего.
Люди, однако, были по-своему очень проницательны, и в их взглядах Галеран читал сомнение и тревогу. В самой ближней к Хейвуду деревеньке Хей Хамлет — она стояла на развилке дорог, и башня замка почти была видна оттуда — он ощутил разлитое в воздухе беспокойство, но разговор завел самый безобидный, про погоду и урожай, ожидая, что люди сами спросят о том, что их волнует.
И вот староста спросил:
— Господин, вы ведь надеетесь застать леди Джеанну в замке?
У Галерана упало сердце. В минутном замешательстве он даже не знал, как ответить, но понимал, что от правды уйти не удастся.
— Да. А что, она уехала?
— Да, господин, — промолвил тот, пряча неловкость под обычной для простых людей маской простодушия. — Она недавно проезжала тут; с нею были еще дамы и младенец. Верно, они направились в Берсток.
Из Хей Хамлет одна дорога вела в Бром, а другая — в Берсток, находившийся в половине дня пути от деревни Берстокский замок принадлежал дяде Джеанны, отцу Алины.