35 
Бет размечталась о том, чтобы этот день настал как можно позже.
— Я не успел спросить вас, — спохватился маркиз. — Вы ездите верхом?
— Нет. У меня никогда не было лошади.
— Вам не помешает освоить верховую езду, и я вас этому научу. По крайней мере, у нас будет чем заняться в медовый месяц.
Бет внимательно посмотрела на него, и под ее взглядом он вдруг снова стал непроницаемым и равнодушным, словно неприятное воспоминание стерло возникшее между ними доверие.
— Надеюсь, вы не собираетесь все свободное время проводить в постели? — неприязненно поинтересовался он. — Если так, моя дорогая, я вынужден принести свои извинения. Не знаю, насколько страстными были ваши прежние любовники, но я обладаю лишь скромными возможностями нормального мужчины. Впрочем, я забыл… — Он усмехнулся. — Вы, кажется, привыкли иметь дело сразу с несколькими мужчинами? Но этого я допустить не могу.
— Это не так, — пробормотала Бет и отвернулась, чтобы он не видел, как запылали ее щеки.
— Простите?
— Это не так. То, что вы говорите… — Она проглотила комок, подступивший к горлу, и храбро повернулась к нему: — Я никогда…
— Я отдаю должное вашей искусной игре, Элизабет. — Он не стал ни на каплю к ней добрее. — Это внушает оптимизм. Полагаю, вам нетрудно будет убедить наших соседей и знакомых в том, что мы влюблены друг в друга.
— Я вовсе не играю, лорд Арден! — в отчаянии вскричала она.
— Простите, я вас не понимаю. — Он прислонился к дверному косяку стойла и пристально посмотрел на нее. — Вы хотите убедить меня… в чем? Уж не в том ли, что вы девственница?
— Да. — Бет почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.
— Но зачем?
— Что — зачем? — не поняла Бет.
— Зачем вам понадобилась эта ложь теперь? Правду все равно не скроешь. Я не из тех простачков, которых можно обмануть, спрятав в спальне перед первой брачной ночью пузырек с кровью, чтобы, улучив момент, испачкать простыни.
— Я говорю правду, милорд! — возмутилась Бет. — Я невинна. Я… я сказала это тогда, потому что надеялась, что вы откажетесь от меня и расторгнете помолвку. В тот момент я еще не знала, что вы не можете этого сделать.
Он не спеша подошел к ней и приподнял ее подбородок. В глазах у нее стояли слезы, и она надеялась, что он не останется к ним равнодушен.
— Все дело в том, Элизабет, что ложь отравляет отношения. Откуда мне знать, что вы не лжете сейчас?
— Вы сами сказали, — хрипло прошептала она. — Правду не скроешь.
Он вдруг отпустил ее и стремительно отошел на несколько шагов.
— Вы представить себе не можете, мисс Армитидж, насколько сильно мое искушение изнасиловать вас прямо здесь, — проговорил он, отвернувшись от нее. — Если вы говорили правду тогда, то именно этого вы от меня и ждете. Если солгали — то заслуживаете наказания. Порядочная женщина, независимо от того, невинна она или нет, не может произносить такие слова.
— Вы говорите о «порядочной женщине», чтобы обелить себя, милорд! — рассердилась Бет. — Да будет вам известно, я никогда не отдалась бы мужчине, которого не люблю и которому не доверяю, а достойных меня я еще не встречала! — гордо заявила она.
— А что, если вы его встретите после того, как мы поженимся? — Он обернулся и смерил ее ледяным взглядом. — Помните, что я говорил вам? Я не потерплю, чтобы мне наставляли рога.
— Я готова выполнить свои брачные обязательства, если уж вынуждена принять их на себя. — Она смерила маркиза насмешливым взглядом. — А вы, милорд? Готовы ли вы хранить мне верность?
Она с удовольствием отметила, что он почему-то покраснел, но торжествовать было еще рано. В следующую секунду он подступил к ней вплотную.
— Все будет зависеть от того, моя радость, удастся ли вам меня удовлетворить, — процедил он сквозь зубы. — Так что советую вспомнить, чему вас научили ваши любовники.
— У меня не было любовников! — в ярости вскричала Бет.
— Перестаньте, Элизабет, не думайте, что моя доверчивость распространяется так далеко. Я готов поверить — и сделаю это с радостью, — что вы держали своих ухажеров на расстоянии и сумели сберечь честь, но я никогда не поверю в то, что ни один мужчина не приближался к вам так близко, как это сделал я.
И в эту минуту совсем рядом кто-то смущенно кашлянул.
Бет и маркиз оглянулись на звук и увидели Джарвиса, старшего конюха. Его лицо было белее полотна, а в глазах читался смертельный страх, но он все же смог выдавить из себя:
35 
