Особенно,... 
76 
Линли резко отбросил одеяло. Это безумие! Поспешно, невнимательно начал одеваться, хватая что под руку подвернется. Бежать, бежать!
Схватив в охапку свитер, он выскочил из комнаты, с грохотом спустился по лестнице и вырвался на улицу. Только тут он посмотрел на часы. Половина седьмого.
Густой туман лежал в долине, смягчая, размывая прямые линии зданий, тяжелым одеялом Укутывая реку. По правую руку простиралась пустынная улица. Далее зеленщик не выставлял еще свой товар на обочине. Окна салона красоты «У Синджи» были темны, методистская церковь заперта на замок, чайная не проявляла интереса к столь раннему гостю.
Линли прошел к мосту, там минут пять постоял праздно, швыряя камушки в воду, пока величественный храм на горе не притянул его взгляда.
С высоты холма церковь Святой Екатерины мирно взирала на деревню. Вот что поможет ему изгнать демонов прошлого. Линли решительно зашагал к храму.
Небольшое, на редкость гармоничное здание. Вокруг деревья, старое, несколько запущенное кладбище. Великолепный норманнский свод поднимается к небу. В апсиде полукруглые витражи, с другой стороны храма — высокая колокольня, где воркуют голуби. Линли полюбовался их прогулками по скату крыши, а затем по усыпанной гравием дорожке направился к кладбищу. Маленькая калитка пропустила его в мир тишины и покоя.
Он принялся бродить среди могил, пытаясь прочесть на надгробьях надписи, полустертые временем. Кладбище заросло травой и сорняками, под ногами была утренняя сырость. Могильные камни густо обросли мхом. Здесь, в густой тени деревьев, в земле, не знавшей солнца, покоились люди, которых все давно позабыли.
В некотором удалении от церкви виднелась купа переплетшихся ветвями кипарисов. Возле их корней приютилось еще несколько надгробий. Эти искривленные деревья казались таинственно очеловеченными, словно они умышленно скрывали таившиеся в их тени могилы. Заинтересовавшись этим зрелищем, Линли пошел туда и наткнулся на нее.
Только она может так небрежно закатать до колен потертые голубые джинсы, снять ботинки и босиком шлепать по высокой сырой траве, подбирая наилучший угол и освещение для съемки. Только она может столь самоотверженно забыть обо всем: о грязи, заляпавшей ее ногу от щиколотки до икры, о красных листьях, запутавшихся в волосах. Она и его не замечала, хотя Линли стоял в десяти шагах от нее, впивая каждое ее движение и безнадежно мечтая вновь вернуть ее в свою жизнь.
Туман стелился клочьями, то густея, то почти исчезая. Лучи утреннего солнца слегка поблескивали на камнях. Любопытная пичужка уставилась на него с соседнего надгробья. Линли едва замечал все эти подробности, но он знал, что Дебора запечатлеет их все.
Где же Сент — Джеймс? Наверняка сидит где-то поблизости, с нежностью наблюдая за хлопотами жены. Нет, что-то его не видно. Дебора здесь совсем одна.
Линли показалась, что церковь обманула его — посулила утешение и покой, а вместо этого… Что же делать, Дебора, думал он, глядя на нее. Я не могу смириться с этим. Я хочу, чтобы ты бросила его. Чтобы ты его предала. Вернись ко мне. Ты должна быть со мной.
Она подняла голову, смахнула с лица волосы и только теперь заметила его. Судя по выражению ее лица, она прочла его мысли столь же отчетливо, как если бы он высказал их вслух.
— О, Томми!
Да, она не станет притворяться, не станет заполнять неловкую паузу пустой болтовней.
Хелен сумела бы таким образом смягчить первые минуты встречи. Но Дебора прикусила губу, отшатнулась, словно он ее ударил, и, отвернувшись к треноге, попыталась получше установить ее.
Линли подошел к ней.
— Извини, — попросил он.
Дебора все еще возилась со своим снаряжением, низко склонив голову. Волосы падали ей на лицо.
— Я не могу с этим справиться. Я пытаюсь, но ничего не получается. — Дебора по-прежнему отворачивалась от него. Теперь ее взгляд был обращен к холмам. — Я пытаюсь убедить себя, что все закончилось наилучшим образом для всех троих, но я сам в это не верю, Ты по-прежнему нужна мне, Деб.
И тогда Дебора обернулась к нему. Она была очень бледна, слезы струились по ее щекам.
— Прекрати, Томми! Ты должен забыть об этом.
— Разумом я это понимаю, душой — нет. — Он видел, как слеза катится по ее щеке. Поднял руку, чтобы вытереть слезу, но вовремя опомнился и уронил руку. — Я проснулся сегодня, и я так хотел заняться с тобой любовью, как прежде… если б я не выскочил из дома, я бы стал кататься по ковру и биться головой об стену, как отчаявшийся подросток. Я искал утешения в церкви. Не думал, что ты будешь бродить по кладбищу на рассвете. — Он оглядел ее снаряжение. — Что ты тут делаешь? Где Саймон?
76 
