31 
— Есть такие подозрения, — согласился Мохов. — Какое-то оно… сознательное. И рожи корчит, и хохочет… Пресечь бы…
Он смотрел на жандарма, и тот грустно улыбнулся:
— Ефим Егорыч, решительно не представляю, как это вот пресечь и утихомирить. Возможностей к тому не вижу. Я ему могу, конечно, объявить об аресте, только, чует мое сердце, оно подчиниться и не подумает… и не представляю, как мне арест произвести…
— Может, попробовать из винтовки? — неуверенно предложил Позин. — Велеть казачкам дать залп… Или не поможет? Что-то я в нем не усматриваю плоти… Что оно такое может быть?
— Японец виноват, — сказал Самолетов. — У них этакую пакость держат вместо домашних животных. Вот он и прихватил с собой зверушку в Петербург. А она по дороге из коробушки вырвалась и поразмяться захотела. Написать авантюрный роман, чтобы его потом продавали по полтиннику за штуку, глядишь, и приработок…
— Шутите? — поморщился жандарм.
— Шучу, — кивнул Самолетов. — Чтобы окончательно духом не пасть от полной непонятности происходящего. Вы не о том, господа, совсем не о том… Вот как по-вашему, имеет ли оно отношение к исчезновению золота да жуткой кончине двух лошадей и одного человека? Что-то мне плохо верится в этакие совпадения. Тут уж, скорее, цепочка выстраивается. Связь некая. Не может же быть так, чтобы по отдельности случились сразу три диковинных события?
— Я бы предпочел, чтобы никакой связи не было, — сказал поручик. — Иначе… Мало ли что еще может случиться…
— А ему, может оказаться, плевать на ваши предпочтения, простите великодушно, — сказал Самолетов. — Мне тоже верить не хочется. Иначе… Сегодня Ермолай, а завтра любой из нас, очень возможно… Но и совпадение получается слишком уж невероятное. Так что…
— А может, это черт какой? — серьезно спросил Позин. — Вы не смейтесь, господа, не смейтесь, мало ли что на свете бывает.
— Да не смеется никто, — ответил Самолетов. — Что тут смеяться, если никто ничего не понимает… Вот только не слыхивал я отроду про подобных чертей. А вы, господа? Молчите…
— Трудно сказать… — в задумчивости произнес немец. — Однако нечистая сила, если верить классическим источникам, и в самом деле должна выглядеть иначе, вести себя по-другому…
— Ну, давайте батюшку позовем, — предложил Позин. — Пусть отслужит что-нибудь… этакое. Соответственно моменту.
— Говорил я с батюшкой, — вздохнул Мохов. — Батюшка его перекрестил — а ему хоть бы хны, летает и визжит… Я и сам пробовал, «Расточатся врази его» читал… Без пользы.
— Но не должно же такого существовать в животном мире, в природе! — воскликнул поручик. — В Сибири, уж во всяком случае. Да и где бы то ни было. В жизни не слышал о подобных феноменах, хотя иллюстрированный журнал «Вокруг света» выписываю регулярно…
— Не самый достоверный научный источник, но и в «Вестнике Академии наук» ни о чем подобном читать не доводилось, — сказал профессор фон Вейде. — Получается, что о подобных созданиях не знают ни наука, ни простонародные сказки. Под классическое определение нечистой силы это явление тоже как-то не подпадает. Тупик…
— А серебряной пулей попробовать? — предложил Позин. — Вроде бы от иной нечисти и помогает…
— А есть она у вас? — горько усмехнулся Самолетов.
— Серебряные ложечки найдутся, — ответил штабс-капитан деловито. — И рубли серебряные есть. Нарубить меленько, снарядить в патроны вместо пули… Штуцер я с собой везу. Повозиться придется, но дело подъемное.
— Может, и в самом деле, господа? — непонятным тоном сказал Самолетов. — Коли уж ничего более предпринять невозможно.
— А рассердится? — понизил голос Мохов.
— А если все равно погибать? — прищурился Самолетов. — Кто его ведает, что у него насчет нас на уме и какая фантазия ему в голову… или куда там придет.
— Вы как хотите, а парочку патронов я снаряжу, — сказал Позин. — На всякий на пожарный. И вот что… Может, нам ночью караулы выставить?
— А что они способны предпринять, караулы…
— Верно, Николай Флегонтыч, сболтнул, не подумавши… Не учен планы строить, на это штабные есть…
— Ну так что же, господа? — спросил Мохов едва ли не жалобно. — Больше и нет ни у кого дельных мыслей?
— Да какие тут могут быть дельные мысли, Егорыч? — пожал плечами Самолетов. — Серебряной пулей попробовать да попросить батюшку крестом и молитвой… А больше ничего и не придумать. Или все же осенило кого?
31 
