Последние отзывы

  50  

Он помог ей встать и тут же обнял и наклонил голову для поцелуя. Но то, что он имел в виду как мимолетную ласку, оказалось захватывающим дух слиянием губ. Он целовал ее крепко и долго и никак не мог насытиться. Пальцы обхватили ее шею, потом зарылись в светлые волосы, притягивая голову еще ближе, чтобы он мог все дальше погружаться в темные глубины ее рта. Но и этого было недостаточно.

Наконец Сара оторвалась, жадно хватая воздух. — Гриффин, не надо. Я задыхаюсь. Вместо того чтобы выполнить просьбу, он поцеловал ее еще раз, все так же яростно. Одна рука обхватила ее талию, другая лихорадочно работала над пуговицами блузки. Сара помогла вытащить блузку из юбки, потом направила его руку к передней застежке кружевного лифчика. Ее кожа была мягкой и теплой, и сердце зашлось в стуке под его рукой. Он двинул руку вправо, обхватил грудь и принялся мягко, настойчиво водить большим пальцем вокруг упругого бугорка.

Она застонала и изогнулась, давая ему больше свободы. Белая молния вспыхнула в мозгу у Гриффина, и все здравые намерения разлетелись прочь.

Он хотел только Сару. Больше ничего, ничего на свете не имело значения.

— Я люблю тебя, Сара, — прошептал он у ее губ.

Он не был уверен, что хочет услышать ответ, и поцеловал снова, так же глубоко. Почувствовав, как она отчаянно дергает за ремень, он отстранился, чтобы облегчить усилия. Немеющими пальцами она забралась внутрь и захватила, сколько смогла, и алчность ее все возрастала.

На этот раз застонал Гриффин и замер, наслаждаясь неописуемым ощущением, которое дарила ее рука. Он не мог понять внезапной силы своего желания, не понимал, почему из всех женщин именно эта оказалась единственной, без которой он не может жить. Он знал только, что хочет ее здесь и сейчас, на столько, сколько понадобится, чтобы утолить их голод, на столько, сколько понадобится им обоим, чтобы стать счастливыми навсегда.

— Наверху, — сумел он прошептать, отдышавшись. — Наверху есть спальни.

Сара тоже хватала воздух, но наклонила голову и лукаво посмотрела на него.

— Сегодня ты пришел так же подготовленный, как прошлой ночью?

Он улыбнулся и кивнул. Она тоже улыбнулась.

— Ты принес наручники? Он хмыкнул.

— На улице, в машине.

— Жаль, — вздохнула она. — Ну что ж, в следующий раз обязательно.

Гриффин подхватил ее на руки, поднялся по лестнице, шагая через две ступеньки, и остановился у первой же двери. Спальня пахла пылью и ветхостью, но яркое послеполуденное солнце бросало на цветастое покрывало кровати веселые прямоугольники света. Он успел задать себе вопрос: «Кому принадлежала эта комната много лет назад? Не Меридит ли? Не в этой ли комнате родилась мать?»

Но все вопросы забылись, когда он взглянул на Сару, на ее светлые волосы, спутанные его прикосновениями, на губы, покрасневшие от его поцелуев. Растерзанная одежда напомнила, как близок он к потере контроля над собой. Он медленно отпустил ее, томно потершись телом о тело, и тут же бросился целовать снова.

Ослепленная поцелуями, Сара в первую минуту только стояла, ухватившись за его мощные плечи, а потом отдалась дивным объятиям. Он обхватил ее ладонями, скользнул по спине вниз и требовательно прижал ее к себе. Сара почувствовала, как давит на живот его набухшая плоть, и необычайно живо вспомнила, как это было, когда он вошел в нее первый раз. От воспоминания ее бросило в жар, огонь разлился по телу, заставляя ноги раздвинуться. Она вцепилась в его волосы, притянула голову к себе и ответила на поцелуй таким же жадным поцелуем, пытаясь поглотить его прежде, чем будет поглощена сама.

Она дергала его галстук, пока не сорвала с шеи, потом стала бороться с пуговицами рубашки. Мгновение спустя его пальцы начали помогать ей, а потом ее раскрытые ладони забродили по широкой теплой груди Гриффина. Какое он чудное создание, смутно подумала она, чувствуя, как мышцы, будто живые, бугрятся и перекатываются под кончиками пальцев. Пальцы пропутешествовали вниз по грудной клетке, помедлили на поясе брюк и двинулись дальше. Гриффин поймал ее руки и тихо хмыкнул.

— Не сейчас, — сказал он. — Я готов выстрелить, как базука, но не хочу этого делать, пока хорошенько не потормошу тебя.

Сердце бешено заколотилось от его откровения, но она улыбнулась.

— Да? И что же ты для меня приготовил? В его ответной улыбке были распутство, соблазн и вместе с тем невинная безмятежность.

  50