Особенно,... 
131 
Однако в жизни все иначе, сказал он себе. Жизнь – это сплошные разбитые надежды, крушения самолетов и съехавшая с ума жена. Хороший секс с резвой девицей в номере «Пьер-отеля» – вряд ли это основание, чтобы зачинать с ней детеныша. Однако как же все это было приятно и соблазнительно. Надо постараться, чтобы расставание ее не обидело. Одно или два свидания, и прощай, красотка. Главное, чтобы она не разозлилась. Женщина в гневе – удовольствие дорогое. Если Мелисса попробует осложнить ему жизнь, тогда он… Впрочем, он не знал, что тогда сделает.
Заплатит ей, чтобы она оставила его в покое, или наймет адвоката и пошлет…
Неужели он законченный параноик? Неужели вообще ни во что не верит? Да она просто милая девушка, которая ищет утешение в отношениях с пожилым мужчиной. Таких женщин немало – хотят безопасности, понимания, отеческой заботы. Он уже давно догадывался, что Джулия спала с парой профессоров в колледже. Что же в этом дурного? Конечно, он никогда не оставит Элли. А что она сделает, если узнает о его романе? Это будет скверно.
Корчась от боли, он переменил позу. Сам виноват, решив без промедления лететь из Гонконга в Шанхай самолетом «Дайгер эар». Староват уж для таких путешествий. У него обед с Томом Андерсоном. Задам ему по первое число, решил Чарли. Он намеревался пробыть в Китае несколько дней. Всего три недели назад строительство укладывалось в график. Чарли полагал, что кто-то, работавший на мистера Мина в шанхайском офисе, уже навел справки о положении дел на его стройке. Насколько Мин был осведомлен? Читал ли он прогноз Марвина Ноффа?
Скверное настроение, скверный воздух. Машина бежала вдоль Бунда, ряда массивных европейских зданий, фасады которых выходили на реку Хуангпу. Сквозь заросли неоновых реклам и телевизионных антенн проглядывал облик великого торгового города – порта XIX века, который Китай с жертвенной беззащитностью открыл для Запада. Англичане в цилиндрах, разъезжающие на рикшах, опиумные курильни, китаянки с мундштуками и новомодными парижскими прическами, Вторая мировая война, а потом революция 1949 года. Шанхай превратился в символ западной коррупции и был заморен голодом с ведома центрального правительства.
Сейчас все перестраивалось. В соответствии со спецификациями XXI века. При строительстве использовались все те же чертовы леса из бамбука, применявшиеся более тысячи лет, с помощью которых рождались чудеса архитектуры задолго до того, как Европа вышла из средневековья. Бамбук удивительно легок и крепок. Вьетнамцы тоже его использовали при строительстве мостов, стен, да где угодно. Он припомнил рекогносцировочные фотографии бамбуковых лесов времен войны. Беда тогда и беда сейчас! Если «Текнетрикс», рыночная стоимость которого пятьсот миллионов долларов, пытаясь реализовать строительный проект стоимостью в 52 миллиона долларов, не сможет этого сделать, десятки безграмотных крестьян останутся безработными. Они только и умели, что связывать бамбуковые шесты. Безумие!
В радиусе ста миль вокруг Шанхая проживало шестьдесят миллионов человек. Под эстакадой сновали такси, велосипедисты, велорикши, моторикши, грузовики, доверху нагруженные трубами, цементными блоками, кирпичом. Как бы он хотел, чтобы Элли все это увидела! Но она больше не ездила с ним в Китай. Слишком грязно, и слишком много заразных болезней. Она предпочитала сидеть в итальянских соборах и наслаждаться фресками. Что ж, замечательно. Пусть отправляется жить в Виста-дель-Мар.
Его недостроенный завод находился на другом берегу Хуангпу, в районе Пудонг, где всего лишь два десятилетия назад ничего не было, кроме наводнений, рыбацких лачуг и приземистых кирпичных фабрик. Теперь Пудонг превратился в новый финансовый район. Современные здания теснили друг друга, как в Нью-Йорке, Лондоне, Токио, Гонконге. Запад скептически относился поначалу к китайским проектам. Будут ли они выполнены качественно, без серьезных нарушений экономической сметы? Будто в истории США, Британии или Германии все и всегда было предсказуемо и созидательно. Но единственный способ возвести что-то новое – разрушить старое. Впереди показалось Мори-билдинг, третье по высоте здание в Китае, оно потрясало своим размером – приземлившийся космический корабль с крышей-пагодой.
– Остановись, – сказал Чарли, – посмотрим на здание.
Таксист в гордой улыбке обнажил зубы.
– Да, очень хорошо. Номер один.
Чарли приоткрыл окно и взглянул вверх; верхушка здания терялась в тумане. Жаль, что Америка недооценивает перемены в Китае. Это не просто всплеск деловой активности в результате политических перемен. Это возрождение цивилизации – еще одно возрождение, как уже случалось в истории Китая. А все недавние азиатские проблемы разрешатся через год-два. Рядом с Мори-билдинг возвышался Всемирный финансовый центр, самое высокое здание в мире. Чарли вспомнил, что еще два года назад, когда строительство только начиналось, на этом месте был пустырь.
131 
