77 
– Кто бы сомневался… – Ляхов холодно улыбнулся. – Что вы умный человек, видно за версту.
– Значит, вы так и не оставили мысль, что я тот самый зловещий маньяк, который бегает по городу с топором, изничтожая в первую очередь соседей и своих возлюбленных.
– Я так не сказал.
– А вы скажите. Может, я проникнусь большим уважением к вашему сыщицкому таланту и расколюсь, как гнилой орех. Послушайте, гражданин начальник, неужели вам не видно, что я не дотягиваю до уровня Синей Бороды, этого сказочного маньяка?
– Согласен. Не дотягиваете.
– Вы еще скажите, что воспитание не позволяет… – Я едко ухмыльнулся. – И что во времена Синей Бороды нравы были попроще и покруче.
Он хотел мне что-то ответить, но тут вдруг резко и требовательно зазвонил внутренний телефон. Ляхов даже вздрогнул от неожиданности.
Майор быстро схватил трубку, а когда услышал голос звонившего, то даже привстал. Я понял, что на другом конце провода какая-то большая милицейская шишка.
– Майор Ляхов! Да, да, так точно… Но я не могу!… Товарищ генерал!… Слушаюсь…
Положив трубку на рычаги, Ляхов, обуреваемый явно недобрыми мыслями, некоторое время смотрел сквозь меня, будто я был стеклянным. Что касается моего душевного состояния, то я неожиданно почувствовал колоссальное облегчение. Почему, с какой стати?
Вскоре все стало понятно. Через какое-то время майор тяжко вздохнул и сказал:
– Вы свободны, Бояринов. Но я отпускаю вас под подписку о невыезде! Вы будете обязаны являться в милицию по первому зову.
Я молча и в некоторой растерянности кивнул. А что скажешь? Как это в стихотворении – «И свобода вас примет радостно у входа…» Золотые строки. У меня словно гора с плеч свалилась. Свобода!
Мне только теперь стал до конца понятен глубинный смысл этого слова…
– Все равно вы причастны к этому делу, Бояринов, – сказал опер, когда было покончено с формальностями. – И я это докажу… несмотря на ваших высокопоставленных покровителей и защитников.
– Бог в помощь, – ответил я легким сердцем. – Меня интересует только одно: откуда у вас такая уверенность, что именно я тот самый кровожадный изверг? Ваши так называемые факты – полная лажа. И вы это знаете не хуже меня.
– Вот что я скажу вам, Бояринов. Поверьте, я кое-что смыслю в своей профессии. И в управлении нахожусь на хорошем счету. Есть такая вещь, как интуиция. Она в нашем деле первый помощник. Так вот, интуиция подсказывает мне – нет, даже кричит! – что вы имеете отношение ко всем этим убийствам. Пока точно не могу сказать, прямое или косвенное, но все вертится вокруг вашей персоны.
– А что если меня кто-то хочет крупно подставить?
Ляхов недобро рассмеялся и ответил:
– Вы что, банкир какой-то или олигарх? Или вы наследник многомиллионного состояния, на которое претендует еще кто-то? Нет, здесь что-то совсем другое. И вы в нем – гвоздь программы.
– Что ж, как говорится, да обрящет ищущий. Но коль уж пошел такой откровенный разговор, то почему вас не удовлетворил отчет службы наружного наблюдения? Они бегали за мной все эти дни, как бобики, и должны знать, в котором часу я пришел к Чарнецкому, когда ушел от него, куда потом поехал и кто меня вез… Ась?
Ляхов мгновенно покраснел от злости и надулся, будто был воздушным шариком. При этом он втянул голову в плечи и вцепился руками в столешницу, словно хотел одним прыжком перескочить отделяющий нас письменный стол и сожрать меня с потрохами.
Наверное, опер думал, что я полный лох и абсолютное ничтожество в его конгениальной профессии. Может, он и так, но ведь и на старуху бывает проруха. Тоже мне… миссис Марпл в штанах.
– Так это по вашему наущению в «Чебурашке» избили нашего сотрудника? – спросил он зловещим голосом.
– А что такое «Чебурашка»? – спросил я с невинным видом.
– Бояринов, вы играете в плохие игры…
– Ой, только не надо меня пугать! Можете спустить на мой след хоть всех своих ищеек. Мне даже лучше – буду иметь бесплатную охрану. Только не нужно устраивать из серьезного дела театр.
– О чем это вы?
– Я имею ввиду опознание. Оно вам нужно было, как пятое колесо до воза. Вы просто хотели скрыть от меня, что у вас давно лежит в папке отчет, где черным по белому расписаны все мои маршруты и дела.
– И все равно вы замешаны в этих делах, – с неподражаемым упрямством сказал Ляхов; похоже, внутри он даже не кипел, а бурлил как лава перед извержением вулкана.
77 
