113 
Водитель, нанятый вчера, честно уже ждал у входа и за очередную зеленую бумажку повез их на улицу подпольщика Карчика.
Сварог вышел первым, захлопнул дверцу и задумчиво на нее посмотрел. В его время с «шашечками» на борту разъезжали только «Волги», и Сварог пока еще не мог привыкнуть к тому, что по городу раскатывает в качестве таксомоторов автотранспорт самого разнообразного вида и происхождения, а что уж по его мнению было вообще за рамками здравого смысла – многие машины были с правым рулем.
– Сэр, – негромко сказал Гуго за его спиной, – туда посмотрите. Не нравится мне это…
Сварог повернулся.
Возле одного из подъездов нужного дома толпились люди (судя по спортивным штанам, халатам и домашним тапочкам – преимущественно жильцы этого дома) и что-то оживленно обсуждали. И именно у этого же подъезда наблюдалось раза этак в два больше автомобилей, чем у других подъездов.
– Не нравится мне это сборище, – повторил Гуго, оглядевшись. – А эта колымага желто-синей расцветки с мигалкой на крыше – машина ваших копов? Или как они у вас тут зовутся…
– Зовутся они у нас ментами, это и вправду их машина. И другая машина под названием «рафик», судя по задрипанному виду, из той же конюшни, – сказал Сварог, закуривая. (Обычным, человеческим манером закуривая – еще не хватало посреди Шантарска извлекать из воздуха сигареты, равно как и другие предметы, и высекать из пальца огонь. Как говорится, трудящиеся не поймут). – М-да, симптомчики весьма не обнадеживающие. Что-то у меня дурное предчувствие.
– Святая правда, сэр, – горячо согласился Гуго. – Вы говорили, мы едем навестить одного человека. Забери дьявол мою душу, если не по его поводу этот переполох.
– В твоей жизни не случалось совпадений?
– Чутье, мистер Сварг… Простите, мистер Беркли, сэр. Оно мне подсказывает, что нам сейчас отсюда лучше убраться.
– К чутью надо прислушиваться, это бесспорно, это медицинский факт. Только зачем, как ты советуешь, «убираться отсюда поскорее»? Вовсе нам это ни к чему. Разве мы совершили нечто противозаконное? Или близость копов любой страны включает в тебе рефлексы панического бегства.
– Есть такое дело, – нехотя признался Гуго.
– Не, бояться нам совершенно нечего. Что бы тут ни произошло, мы к этому отношения не имеем. К тому же мы – иностранцы, нас так просто за хвост не ухватишь, мы под защитой заграничных паспортов и консульств с посольствами. А к иностранцам, уж поверь, в нашей стране завсегда относились с ничем не объяснимым, прямо-таки – прости за это слово – иррациональным почтением, особенно в городах провинциальных и на иноземцев не богатых. И органы власти в том числе и в первую очередь. Значит, делаем так, Гуго, – Сварог бросил окурок на асфальт, затоптал носком ботинка. – Вам с Пятницей лучше пока постоять в сторонке. Лишнее внимание в любом случае ни к чему, а внимание вы к себе сразу привлечете, вид у вас для здешних мест не вполне, так сказать, соответствующий обстановке. Вон видишь скамеечку под липами. Посидите на ней, семечки погрызите. Если все нормально, я за вами выйду.
– О’кей, сэр.
Пятнице требовалось отдавать приказы напрямую – он слушался только хозяина и, ежели не поступало никаких иных распоряжений, просто тупо следовал за ним, как черная тень.
– Пятница, – Сварог перешел на таларский. – Ждать меня здесь. Понял?
Туземец энергично кивнул. (Между прочим, вполне цивильный белый костюм, рубашка-«гавайка» и кроссовки на толстой подошве сидели на Н’Генге так же, как штатская одежда на редко снимающем форму военном человеке, – приглядевшись, можно было заметить, что человек ощущает себя в этом облачении непривычно и неуютно).
(А насчет семечек Сварогом было сказано отнюдь не в шутку. Еще перед аэропортом Гуго заинтересовался, что это такое черное и рассыпчатое черпает стаканом в мешке старушка в переднике и что она затем насыпает в свернутый из газеты кулек. Сварог ответил: мол, это есть семечки, «сьемьетцки», их у нас издревле используют вместо вашей жвачки. На ваших западах-де еще жвачку не изобрели в то время, как у нас вовсю семечки грызли, занимая рот. Гуго осчастливил бабушку покупкой стакана семечек, выслушал инструктаж Сварога по правильному лузганью, попробовал и… как-то сразу пристрастился к этой русской народной забаве. С тех пор он таскал в кармане запас семечек. Не далее как двадцать минут назад в такси Сварог сказал ему: «Еще немного, и ты не сможешь обходиться без балалайки, квасу и удалой езды на тройках с цыганами по бездорожью в не-знаю-куда. А закончишь тем, что спустишь все до копейки и тихо сопьешься где-нибудь под Рязанью». На это Гуго ответил: «Деверо, чтоб ему на том свете досталась сковорода похолоднее, любил повторять, что наш удел – это пуля или нож, а наше счастье – чтобы сразу насмерть. И я с ним согласен».)
113 
