28 
Граф потянул ее обратно.
— Оуэн о них позаботится. За кого вы нас принимаете? За работорговцев?
— Нет, разумеется.
— Тогда успокойтесь и наслаждайтесь своим свадебным торжеством. Надеюсь, и у вас, и у меня оно будет единственным.
Это заставило Мэг призадуматься. До сих пор она думала лишь о настоящем моменте, о том, что Лора теперь в безопасности и что у них у всех будут скромные средства к существованию. Но брак — это ведь навсегда. О Боже!
Мэг посмотрела ему в глаза:
— Я постараюсь, милорд.
— Вот и отлично. — Но как только карета двинулась, он притянул ее к себе с вполне очевидными намерениями. Мэг инстинктивно выставила вперед руки. Граф удивленно поднял брови:
— Вы возражаете против поцелуя?
— Кто-нибудь может увидеть.
— Мы в закрытой карете на пустынной улице, но если желаете, я задерну шторки.
Он имел полное право поцеловать ее, но… Она пыталась придумать подходящее оправдание.
— Все произошло так быстро, милорд. Мы можем быть мужем и женой, но вы для меня все еще незнакомец.
— Мы и есть муж и жена, разумеется. — Он отодвинулся в угол и вытянул ноги. — Однако следует ли мне понимать это так, что нынешней ночью вы не будете готовы к более интимному вниманию с моей стороны?
Мэг отвернулась, покраснев как маков цвет.
— Я исполню свой долг, милорд.
— К черту долг! Мы супруги, пока смерть не разлучит нас, поэтому, полагаю, осуществление брачных отношений можно отложить на день-другой.
Не услышав в его тоне ни раздражения, ни недовольства, Мэг обернулась. По ее представлениям, мужчины должны быть жадны в своих сексуальных притязаниях. Впрочем, к ней, конечно, он не испытывал подобных чувств. Да и с чего бы? Тем более что и она не чувствовала к нему ничего подобного.
Впрочем, приходилось признать, что кое-что она все же чувствовала. И что бы это ни было, уютным ощущение назвать было трудно.
— Вы выглядите такой взволнованной, — сказал граф со своим обезоруживающим блеском в глазах. — Должен предупредить вас, что девичье смятение действует на мужчин весьма возбуждающе. Широко открытые глаза, румянец на щеках…
Его снисходительный тон вынудил Мэг проявить характер.
— Понимаю: мужчины страдают охотничьим синдромом.
Его брови поползли вверх.
— Охотничьим?
— Румянец и широко открытые глаза для них — то же, что для охотника запах добычи.
Граф рассмеялся:
— Необычное сравнение, но, похоже, верное. Мужчины могут быть хищниками.
И он, видимо, намеренно обнажил в улыбке крепкие белые зубы. Мэг отчаянно захотелось поколебать его самоуверенность.
— Хищники, однако, не слишком разборчивы, не так ли, милорд? Им подходит любая добыча.
— Вовсе нет. Охотясь за кроликом, ястреб не польстится на ежа.
— Значит, я кролик?
— Я начинаю в этом сильно сомневаться.
Мэг вопреки здравому смыслу ощутила теплое чувство.
— И правильно. Я могу быть очень колючей.
— Это я вижу. — Его небрежная поза и полуприкрытые веки почему-то вызывали тревожное волнение у нее в груди. — Предупреждаю вас, моя дорогая графиня, что опасность возбуждает меня и я люблю хорошую охоту.
— Тогда помилуй Бог бедного маленького ежика.
Помолчав минуту, он сказал:
— Я пытаюсь представить себе охотника за ежами…
От нелепости подобной картины Мэг, не удержавшись, расхохоталась вместе с ним. И в этот момент почувствовала некий душевный покой, полностью вытеснивший тревогу. Она может разговаривать с этим мужчиной, у них одинаковое чувство юмора. Это уже много значит.
Отчасти чувство покоя проистекает от физического комфорта, догадалась она.
— В карете очень тепло, — заметила Мэг. Он наклонился и, отогнув край ковра, покрывавшего пол, показал ей черепичные пластины.
— Их нагревают и кладут под ковер перед тем, как садиться в карету.
Мэг не знала, что и сказать по поводу такого излишества, но вскоре ей пришлось расстегнуть накидку и скинуть ее с плеч.
Граф улыбнулся:
— Охотник за ежами должен быть терпелив, но в этом нет ничего дурного.
— Не будет никакой охоты, и вы прекрасно это знаете.
— А как же иглы? Охотник стремится к тому, чтобы животное развернулось и утратило бдительность. Вероятно, искусство охотника в том и состоит, чтобы добиться этого. — Мягкой, как птичье перышко, ладонью он погладил ее по щеке. — Заставить добычу саму приблизить свой конец…
28 
