Отказаться было бы невежливо, к тому же для пререканий оставалось много других, более серьезных поводов. Мэг смотрела на себя и улыбалась.
— Спасибо, миссис Риблсайд. Ну что, милорд, теперь мы можем ехать? Моя семья волнуется.
Сердечно поблагодарив хозяйку шляпного салона, граф подхватил Мэг под руку и повел к карете. Он приказал кучеру ехать побыстрее. Когда они тронулись с места, Мэг вспомнила, что о стоимости шляпки и вообще об оплате не было сказано ни слова. В этом было какое-то грешное удовольствие — не думать о цене.
Мчащаяся во весь дух карета вскоре выехала на красивую площадь.
— Это здесь находится ваш дом?
— Мой лондонский дом — да. Площадь Мальборо.
В центре площади располагался большой ухоженный парк. В нем был даже пруд с утками, вокруг которого под присмотром нянь играли дети. По периметру площади стояли большие дома из грубо отесанного камня и несколько особняков.
— Это чудесно!
— Мне тоже так кажется. Мое основное загородное поместье Хейвер-Холл находится в Суссексе. Надеюсь, вы любите деревню?
Карета затормозила и остановилась в ожидании, когда лакеи подбегут, чтобы открыть дверцу и развернуть складные ступеньки.
— Последние четыре года я провела в деревенском доме — служила там гувернанткой, милорд. Мне там очень нравилось.
Набег на шляпный магазин был действительно молниеносным: карета с домочадцами Мэг только что подъехала. Похоже, граф вообще все делает в спешке. Исключение, очевидно, составляют любовные отношения с женой.
О Боже! Где-то в этом доме находится кровать, а ночь уже близка…
Граф спрыгнул на землю и подал Мэг руку.
— Знаете, вам ведь придется как-то называть меня — не милордом же.
— Вы так считаете?
— Ну разумеется. Друзья называют меня Саксом. Но вам это не понравится.
Мэг готова была возразить, но догадалась, что именно этого он от нее ждет, и согласилась:
— Да, это не совсем уместно. — Она почувствовала, как он сжал ее руку.
— При крещении меня назвали Фредерик Джордж. Фредерик мне не нравится.
— Тогда, может быть, мне называть вас Фредди?
— Вы это серьезно?
Мэг, разумеется, так не думала. "Трудно представить себе человека, который был бы меньше похож на «Фредди». — При этой мысли Мэг не сдержала улыбки.
— Вот так-то лучше. Мы ведь не противники, моя дорогая, каким бы противным я ни был порой. Вам с Оуэном еще придется проливать из-за меня слезы, уткнувшись в свои чайные чашки. Однако почему бы пока не остановиться на Саксонхерсте? Это лучше, чем «милорд», а со временем, может быть, и вы привыкнете к дружескому «Сакс».
Мэг с благодарностью приняла протянутую им оливковую ветвь:
— Отлично, пусть будет Саксонхерст. А как вы будете меня называть? Не можете же вы всегда обращаться ко мне: «Моя дорогая».
Этот выпад он отразил легко, как птичье перышко:
— Я был бы счастлив называть вас «моя дорогая» всегда, если желаете. Однако я бы предпочел ваше имя при крещении. Минерва, не так ли? Богиня мудрости.
Мэг уже собиралась было поправить его, но вовремя прикусила язык. В конце концов, Минерва — это тоже ее имя, и оно будет создавать между ними некоторую официальную дистанцию. В настоящий момент чем формальнее будут их отношения, тем лучше.
К тому же насколько изысканнее и куртуазнее оно звучало. «Минерва Саксонхерст», — произнесла она почти неслышно, ибо ей было известно, что графинь чаще называют по титулу мужа, а не по его фамилии.
— Восхитительно. — Он сделал жест, долженствовавший, видимо, выразить восторг. — Прошу вас, Минерва Саксонхерст, входите в свой дом!
Заметив, как снисходительно улыбаются слуги, для которых их жизнерадостный хозяин, несомненно, был кумиром, Мэг повиновалась.
Глава 6
Дом был высоким — одним из больших серых каменных зданий, имеющих двойной фронтон. В его просторном, облицованном изразцами вестибюле выстроилась армия слуг, готовых приветствовать хозяйку. Все были принаряжены, у всех глаза горели любопытством.
Мэг пришлось расстаться с еще одним предубеждением: ей не придется спасать психически неуравновешенного графа от беспорядка и хаоса в доме. Впрочем, она совсем не была теперь уверена, что он психически неуравновешен, во всяком случае, он не нуждался в ее услугах, чтобы содержать дом в порядке и заботливо ухаживать за ним самим.
Вероятно, единственное, для чего она была ему нужна, — это ужасная постель.