Последние отзывы

  149  

В итоге мы все же написали эту сцену. Причем написали даже так, что попытки эдак с пятой ее "принял" наш консультант. Но заодно я твердо уверился, что, даже "от корки до корки" изучив РЛЭ на Ми-8, никогда не буду пытаться угнать вертолет. По крайней мере, пока в пределах досягаемости будут танки, поезда, трамваи, автомашины, велосипеды или хотя бы роликовые коньки.

Самой животрепещущей сценой книги - можно даже сказать, ею Уланову и удалось соблазнить меня на совместный опус - была постельная.

Мне было страшно интересно, чего ж там Андрей напишет. Даже так: как выглядит идеальная постельная сцена глазами мужчины. На провокации "а слабо написать ее вместе?!" я упорно не поддавалась, утверждая, что желаю получить от нее не омраченное муками творчества удовольствие.

Наконец час X пробил.

Утром соавтор обреченно объявил, что приступает к постельной сцене.

Весь день я проходила возле компьютера, как кошка вокруг горшка со сметаной. Отвлекать Андрея от такого важного дела казалось мне неприличным, и стукнуться к нему в MRA я решилась только под вечер.

Несколько озадаченная Ира ответила мне, что Андрей несколько часов неотрывно возбужденно стучал по клавиатуре, а потом рухнул на постель и заснул. Из чего я заключила, что сцену он дописал.

Наутро я дрожащими руками открыла присланный файл, вчиталась… и с диким хохотом сползла под стол от первой же строчки: "Я подумал, что двух стаканов водки на пустой желудок Леночке должно хватить для опьянения средней степени". Ага, а потом с этим бревном можно делать что угодно! Утирая слезы, исправляю "два стакана" на "полкружки", читаю дальше, и у меня глаза лезут на лоб: "Она внезапно схватила меня за воротник и опрокинула на кровать". Ну да, а потом вскочила сверху и грязно надругалась, крутя над головой лифчиком! Апофеозом стала фраза "мы стали кататься по кровати, рыча и смеясь"…

Немножко успокоившись, начинаю терпеливо объяснять Андрею, что Леночка приличная хрупкая девушка, что она испугана, у нее шок и кидаться на Саню с алчностью суккуба она не станет.

- Андрей, это порнография какая-то получается! Ну пусть она жалобно попросит его просто лечь рядом, потому что ей холодно и страшно, а потом оно как-то само собой получится…

- Ты что?! - с ужасом возопил соавтор. - Как раз если она скажет ему лечь рядом, это и будет порнография! Любой нормальный мужчина, которому пьяная женщина пожалуется, что ей холодно в постели, воспримет это как прямой приказ заняться с ней любовью!

Я поняла, что ничего не понимаю в загадочной мужской душе, и пришлось нам все-таки переписать эту сцену вместе, в процессе узнав много нового о взаимоотношениях полов…

Написание подобных сцен лично мне всегда казалось чем-то вроде ходьбы по лезвию ножа. С одной стороны, риск свалиться в пошлость, от которой читатель начнет брезгливо морщиться, с другой - опасность удариться в ханжеское целомудрие. Ну и "накал страстей" тоже обязан присутствовать.

Даже на личный опыт не приходилось особо рассчитывать - быть-то в принципе он был, но вот "утешать" героически спасенных из-под пуль-стекол-колес-башенных-кранов девушек мне пока что не доводилось.

Поразмыслив, я все-таки откопал в памяти ситуацию, которая - уж сам не знаю отчего - показалась мне подходящей. А именно - празднование Нового года в частной школе, где мне как-то довелось работать. Коллектив там, как сами понимаете, был преимущественно женским, но водки на столах… тоже было.

И написал.

А потом Ольга начала комментировать - и тут-то я осознал, как мало знаю о женской логике и тех извилистых путях, которыми она добирается до нужного результата.

Во-первых, два стакана заменились на полкружки. Я припомнил одну москвичку, которая на вопрос "Сколько наливать (не воды, понятное дело)?" удивленно ответила: "Ты что, краев стакана не видишь?" - и промолчал. В конце концов, соавтор у меня биолог, и ей лучше знать, сколько может выпить Леночка. Потом… ну, из "потом" я вынес то, что все пьяные женщины ведут себя по-разному. Теоретически по крайней мере.

Однако наибольшее удовольствие мне доставила вовсе не постельная сцена. Куда интереснее оказалось пронаблюдать за дальнейшим развитием отношений между героями. Вот ОНО случилось, ага… и что дальше? Ведь первое утро "после" порой оказывается куда важнее, чем случившееся ночью.

Обсуждаем кульминацию, рушащийся дом. Все думаем, как бы обставить ее поэффектнее и одновременно реалистичнее, и тут Андрей эдак вскользь, с досадой роняет: "Эх, как жаль, что ты на пожар не согласилась…"

  149