Последние отзывы

  142  

– Пещерная слепота.

Ее тон отбивал всякое желание спрашивать. Я долго и равнодушно плелся за ней по каким-то переходам и лестницам, будто в огромном доме с этажа на этаж, пока вместе с чувствами не начала восстанавливаться память. И произошло это от того, что новые, необношенные сапоги начали натирать мозоли выше пяток, ощутимые уже при каждом шаге. Пожалел свои привычные ботинки, потом вспомнил волчий жилет Олешки и оружие, оставшееся вместе с одеждой.

Плохо помню, что я говорил и какими словами, скорее всего, просил вернуться, чтоб взять кольт и безрукавку. Возможно, сказал резко или даже пытался вырваться и пойти назад, и, видимо, разъярил своего поводыря.

– Молчи, изгой! – гневно говорила она. – У тебя жидкие мозги! Ты хоть понимаешь, что был в Мире Мертвых? Откуда ничего нельзя выносить?

Я уже ненавидел ее, и это чувство было неотступным весь путь, который как-то отметился в сознании.

Кажется, мы поднялись в какой-то путанный лабиринт, поскольку очень долго петляли и я часто спотыкался. Потом был длинный и узкий штрек с деревянной крепью – под руку попадали вертикально стоящие бревна и, наконец, я снова ощутил в воздухе влагу.

– Здесь озеро, – вроде бы сказал поводырь, но голос показался другим – бархатным и приятным. – Тебе нужно искупаться.

Расстегивать тугие пуговицы не хватило терпения, выворачивая наизнанку, я с треском содрал с себя одежду и ринулся в воду.

Показалось, что тело зашипело, будто раскаленный, пересушенный кирпич.

Остальное было как во сне, когда мучает жажда.

Вроде бы сначала пил, упав вниз лицом, пока не начал захлебываться, потом забрел по горло и стал тянуть губами, как чай из блюдца. Желудок быстро наполнился, потяжелел – жажда не проходила!

Тогда я выбрался, где помельче, сел на дно и стал хлебать воду пригоршнями. И чудилось, мышцы размокли, теряли упругость, позвоночник слаб и переставал держать, а потом отказали руки. Я и раньше уставал, но не до такой степени, и хватало нескольких минут, чтоб отдохнуть; тут же сидел бесформенным комом, и оттого, что пил, еще больше расплывался и раскисал с ощущением, что не засыпаю, а растворяюсь, будто соль…

***

Когда я проснулся (или очнулся, хотя казалось, сознания не терял), то сразу ощутил повязку на глазах, и настолько тугую, что не мог поднять век. Руки и ноги тоже оказались чем-то стянуты, не пошевелиться, будто в пеленки завернули! И вдруг вспомнилось, да мне же всего пять лет, и еще в жизни моей ничего не было, если не считать, что очень хотел соли, и потому как ее не давали, то я заболел неизвестной болезнью. Мы лежали с дедом и умирали, но пришел Гой, дал соли, завернул в горячую шкуру красного быка, а сам ушел. Теперь вот проснулся в горнице, где-то рядом должен быть мой дед. Слышно, родители хлопочут по хозяйству, бабушка на кого-то ворчит, братья-двойняшки спят в одной зыбке и если сейчас позвать, то все прибегут, обрадуются, закричат и начнут сдирать присохшую шкуру. И будет очень больно, поэтому лучше еще немного полежать, испытывая покой, тепло и приятную ломоту в теле, все равно ведь увидят, что проснулся и придут сами.

Пожалуй, я бы опять уснул, однако услышал рядом с собой громкое чавканье, подумал, что бы это могло быть и догадался – братья жвачку жуют. Обычно матушка нажевывала пряник, завязывала в марлю и вкладывала в вечно орущие рты двойняшек. Они сразу затыкались, и дед весело говорил:

– А, зачмокали! Караси озерные!

Эти ощущения длились несколько минут, пока я не вспомнил, что напился воды и заснул в подземном озере, значит, я не в детстве, а сделал какой-то огромный круг и вернулся назад, снова оказавшись неподвижным и беспомощным.

Только сейчас от одной мысли о соли начинает тошнить, настолько она отвратительна.

Я пошевелил конечностями и обнаружил, что не только связан крепко, но еще и прикручен к кровати и вроде бы раздутая, горячая левая рука находится отдельно от туловища.

И в изголовье все чавкают, чмокают…

– Кто там? – спросил я, едва разлепив спекшиеся губы.

– Что, проснулся, доходяга? – раздался веселый стариковский голос. – Сейчас сестру кликну.

Он простучал пятками мимо меня, скрипнула дверь. Самым неожиданным показалось то, что сознание сразу же после пробуждения было чистым, ясным, без всякого «возвращения» в реальность, будто я задремал всего на несколько минут.

Если сестра, значит, больница. Но как попал сюда? Сонного принесли? Прямо из пещеры?…

  142