ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Страстная Лилит

Очень понравился роман Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... >>>>>

Видеть тебя означает любить

Неинтересно, нудно, примитивно...шаблонно >>>>>

Неотразимая

Очень понравился роман >>>>>

Жажда золота

Классный , очень понравился роман >>>>>

Звездочка светлая

Мне мешала эта "выдуманность". Ни рыба ни мясо. Не дочитала. В романе про сестру такое же впечатление. >>>>>




  12  

Налет носил донесения и приказы командиров, для чего десантники использовали его ошейник. И, когда нужно было, он, прижимаясь к земле, ползал под колючей проволокой, пробегал под артобстрелом, мог несколько минут пролежать неподвижно, если чувствовал опасность.

А позже десантники приладили наперевес две противогазные сумки и Налет доставлял в них патроны на линию огня. И не раз выручал морских пехотинцев в самых трудных ситуациях.

Даже фашисты, по показаниям пленных гитлеровцев, прознали о собаке «черных дьяволов». Вражеские снайперы охотились за ней, но Налет всегда выходил победителем из поединков.

В последней рукопашной схватке Налет вцепился зубами в руку немецкого офицера, который пытался из парабеллума пристрелить этого самого десантника, поведавшего Грипичу историю собаки.

Пуля, нацеленная фашистом прямо в сердце моряка, угодила в живот…

В тот же день группа десантников отправилась в тыл врага. Они взяли с собой и Налета.

— А ты говорил десантнику, как и где мы нашли собаку? — спросил я у Грипича.

— Он сам поинтересовался…

— А про бескозырку? Там ведь были буквы «ПБ». Может, он что-то знает…

— Не успел разузнать. Умер вчера десантник…

Как я коком был

Сразу после побудки меня вызвал мичман и сказал:

— Ты знаешь, что дядю Сашу откомандировали в штаб. Придется тебе, юнга, кормить нас. Справишься?

— Справлюсь! — лихо заявил я, обрадованный таким доверием.

Правда, мой опыт в поварском деле замыкался на чистке картошки и резке хлеба, а к пище я относился потребительски. Ни дома, ни в пионерских лагерях, когда ходили в походы с ночевкой, я не вникал в секреты кулинарии, считая ее не мужским занятием.

С завтраком я справился, как и подобает юным морякам. На длинном столе разложил белый хлеб, поставил миски со сливочным маслом, большой медный чайник, алюминиевые кружки по числу катерников.

Братва не высказала никаких замечаний, а кто-то даже похвалил меня за расторопность.

В радушном настроении я принялся за обед. Начистил ведро картошки, снял кожуру с нескольких больших луковиц, открыл две банки «второго фронта». Так дядя Саша американскую тушенку называл.

Это — для первого.

На второе — каша. Засыпал в пятилитровую кастрюлю гречневую крупу. Почти доверху. Залил водой и поставил на огонь.

На третье — компот. С ним гораздо проще. Кинул сухофрукты в холодную воду и жди, пока она не закипит.

Сейчас, конечно, не помню, сколько минут прошло, как стала моя каша подниматься и выползать из кастрюли. Ну, думаю, так дело не пойдет! Выползет вся — чем братву кормить буду? Нашел обрезок пенькового линя и морским узлом привязал крышку к боковым ручкам кастрюли. Каша больше не выползала. Я успокоился.

Однако, ненадолго. Новое испытание, словно всплывшая рядом с катером фашистская подлодка, привело меня в трепет. Утром я вымыл ложки и вилки, а когда стал выливать мутную воду из бачка, то оказалось, что именно в нем и находились столовые приборы. Вместе с ними блеснула ручкой, послав мне прощальный привет, и единственная наша чумичка.

Совершив непоправимый акт потопления корабельного имущества, я ломал голову, как выкрутиться из создавшегося положения? Сбегать к корешку на «555» нельзя. Мы не на стоянке. Кругом море. А я не смогу, как Иисус Христос, пройти по воде.

Еще до боя склянок, зовущих на обед, я принес в кубрик бачок с супом, поднос с хлебом и дал деру, затаившись на камбузе.

Скоро из кубрика стали доноситься требовательные голоса:

— Юнга!

— Где ты там?

На камбузе появился Белов:

— Ложки давай, и чумичку тоже…

— Нет ложек, и чумички нет.

— А где ж они?

— На дне морском, — тихо ответил я и рассказал, как они там очутились.

Позже я узнал, что мои старшие товарищи суп прямо из мисок хлебали, а самую гущу отправляли в рот корками хлеба.

Дошла очередь до второго. Когда я снял крышку кастрюли, моему взору явилось черно-коричневое месиво, твердое, будто застывший бетон. Зная, что ложек нет, я вывалил варево на противень и большим ножом разрезал его на дольки, похожие на торфяные брикеты, какими мама топила печку-буржуйку.

Отступать было некуда, и я понес варево — может, единственное на всем Черноморском флоте — в кубрик, где покраснев до ушей, поставил противень на стол.

— Чего это ты нам изобразил? — спросил мичман, рассмотрев мои брикеты.

  12