91 
– С музыкой легко ошибиться, – вкрадчиво проговорила Маргарита.
Мужчина тут же согласился:
– Да, вы правы, можно не угадать. Вдруг ей нравится Моцарт? Но один мой друг, который ходит в оперу, – слово «опера» мужчина произнес с большим уважением, – Моцарта терпеть не может и называет его попсовым композитором для дураков.
– Я не могу взять на себя ответственность посоветовать вам музыкальный подарок, вы можете ее расстроить. Скажите, какого цвета у нее глаза?
Мужчина поискал взглядом что-нибудь подходящее в витрине, наконец остановился на обложке альбома «ДДТ».
– Глаза у нее такие же темные, как эта обложка, о таких иногда говорят – карие, но у нее – зеленоватый отлив. Так отливает вода в лесном озере во время сентябрьского заката.
– Вы поэт.
– Что вы…
– Я знаю, что ей надо, – и Маргарита на мгновение исчезла из поля зрения мужчины.
Тот подался поближе к окошку, не поняв, куда девалась продавщица.
Маргарита, уже покинувшая киоск, стояла у него за спиной:
– Пойдемте, я кое-что вам покажу. И могу заверить, подействует наверняка – лучше музыки.
Нерешительный покупатель был рад довериться кому угодно, лишь бы не брать ответственность за выбор подарка на себя. Всегда легче считать, будто виноват кто-то другой, а не ты.
Чуть ли не за руку Маргарита повела его к своей подруге в магазин одежды на другой стороне перехода. Тут же из-за плеча покупателя подмигнула ей, мол, не показывай, что мы с тобой хорошие подруги.
– Скажи-ка мне, осталась ли у тебя французская шаль оливкового цвета.
– Та, которая за восемьдесят долларов? Маргарита про себя выругалась. Стоила шаль шестьдесят, но на чужой территории действуют чужие законы, и ей пришлось поддержать игру по одурачиванию влюбленного покупателя.
– Да, именно за восемьдесят, – подтвердила Маргарита.
Мужчина тихо вздохнул, уже пожалев о том, что раньше доставал кошелек при Маргарите и та могла рассмотреть в нем две сотни.
– Для зазнобы покупаю, – выдохнул влюбленный мужчина.
В том, что он влюблен по уши, не сомневалась уже и продавщица магазина одежды. Влюбленные видны с первого взгляда, возле них даже воздух другой, кажется, будто он наэлектризован до такой степени, что слегка искрит и потрескивает.
– Только для вас – эксклюзив, – предупредила девушка, ныряя под прилавок и извлекая оттуда узкую картонную коробку с витиеватым рисунком.
На коробке имелось окошечко, откуда выглядывал край шали с ярлыком. Продавщица была виртуозом в своем деле. Как фокусник, не открывая коробку и не повредив ее, она одним движением извлекла шаль и тут же очаровала ею мужчину. Шаль порхала, как весенняя бабочка, садилась ему на плечи.
– Вы прикоснитесь к ней, не бойтесь, почувствуйте ее кончиками пальцев.
Мужчина зажмурился и пощупал край шали. Ему хотелось сказать, что на ощупь шаль напоминает ему запястья любимой, но он не решился произнести это вслух.
А девушки уже ворковали возле него в два голоса:
– Чувствуете, как она течет сквозь пальцы, струится? Ее невозможно удержать, она скользит. Смотрите, ее вот так набрасывают, – и Маргарита, воодушевленная подругой, накинула на себя шаль и, хоть никогда прежде шали не носила, тут же сумела элегантно уложить.
– Да, она вам идет, – мужчина отступил на шаг. В этот момент он видел не продавщицу из киоска, а свою вожделенную женщину.
– Значит, договорились. Уступаю пять долларов за ваши влюбленные глаза, – и, не дожидаясь согласия, девушка принялась упаковывать шаль.
Мужчина не успел опомниться, как картонная коробка оказалась обернутой в цветастую бумагу, была заклеена скотчем и всунута ему в руки. Он стоял как идиот посреди безлюдного магазина, и ему ничего не оставалось, как расплатиться и поблагодарить девушек.
– Знаете что, – ворковала Маргарита, – у вас есть уникальный шанс. Если эта шаль не понравится вашей женщине, в чем я сомневаюсь, вы ее принесите назад, и мы ее поменяем на другую. Но, честно говоря, я бы от такого подарка была без ума. Понимаете, шаль – такая вещь, которая идет всем: и молоденьким, длинноногим, и женщинам в возрасте, и даже совсем старым. Она будет носить ее и вспоминать вас каждое мгновение. Вы всегда будете рядом с ней, ей будет казаться, что ваши ладони лежат у нее на плечах, касаются рук, шеи…
Мужчина облизал пересохшие губы:
– Вы так красиво говорите… Я, к сожалению, так не умею.
91 
