79 
– Ну? – мрачно произнес Завьялов, глядя в скатерть.
– Хрен гну, – вежливо ответил Глеб. – Надумал что-нибудь? Или это секрет?
– Ну, допустим, ты прав. Много они о себе понимают, а как попросишь у них чего – хрен тебе в глаз... Ну, и чего дальше?
– Погоди, – сказал Глеб, – давай сперва разберемся. Я правильно понял, что ты на моей стороне?
Завьялов опять погрузился в глубокую задумчивость, решая, как ответить на этот сложный вопрос. Глеб видел его насквозь, благо это было немудрено: миролюбивый тон Костя принимал за признак слабости. Осознав, во что влип, он перепугался до смерти, но ему казалось, что Глеб напуган еще сильнее, и он, судя по всему, намеревался извлечь из ситуации как можно больше выгоды.
– Это мы еще поглядим, на чьей я стороне, – сказал Костя, подтверждая предположения Сиверова. – Для начала скажи, что я с этого буду иметь.
– Во-первых, жизнь, – напомнил Глеб. – По-твоему, этого мало? Что ж, если хочешь, я могу подождать денек-другой. Возможно, после очередной встречи с теми армянами ты станешь сговорчивее. Правда, я не знаю, о чем можно говорить с трупом, но вдруг тебе повезет и ты уцелеешь? Тогда ты запоешь по-другому, только я тебя уже не стану слушать.
– Это все слова, – проворчал Костя, но было видно, что он озадачен.
– Конечно, – согласился Глеб, чтобы подлить масла в огонь. – Только слова. Не обращай внимания.
– Слушай, мужик, – с напором сказал Завьялов, – что ты меня грузишь? Не я к тебе пришел, а ты ко мне. Мне от тебя ничего не надо, понял? А вот ты чего-то хочешь... Ты кто, вообще, такой? Выеживаешься тут, как муха на стекле, строишь из себя невесть что, а сам – неизвестно кто.
– У меня секретов нет, – усмехаясь, сказал Глеб. – Особенно от тебя. Мы же в одной лодке, так какие могут быть секреты? Короче, я тебе так скажу: твои армянские друзья стали много себе позволять, и кой-кому в Москве это перестало нравиться. Понимаешь, на что я намекаю?
Костя снова кивнул, напустив на себя значительный вид. Вряд ли он действительно был в курсе дел, которыми вертела банда Багдасаряна, но догадываться мог о многом – слухом земля полнится, да и набор был, в общем-то, стандартный: рэкет, наркотики, проституция, заказные убийства...
– Вот братва и заслала меня к вам – разобраться на месте, кто прав, кто виноват, – продолжал Сиверов. – И все у меня шло путем, пока ты со своим длинным языком не влез. Ты хоть понимаешь, в какую тему вписался и, главное, каким боком? Я тебе этого раньше не говорил – думал, сам сообразишь. А до тебя, блин, не доходит! Ты же меня сдал с потрохами! А за такие дела, сам понимаешь, по головке не гладят. Вот и получается, что ты кругом виноват – и перед местной братвой, и перед московскими пацанами. Как в кино, понял? Один против всех. Только ты не Брюс Уиллис, и прихлопнут тебя на раз, как муху – не те, так другие. Да пойми ты, наконец, что я не шучу! Вся эта каша без тебя заварилась, но ты в нее обеими ногами влез, и мне, если по уму, не разговоры с тобой разговаривать надо, а валить тебя, как лося. Это по понятиям. А если по жизни, так за что тебя валить? Ну, ошибся человек, сказал не тем людям не те слова. Так ты ж не знал ничего, правда?
– Про это я тебе и толкую, – мрачно подтвердил Завьялов. – Мое дело – сторона.
– Было, – поправил Глеб.
– А теперь что?
– А теперь надо искать выход из положения. Ты меня сдал, тебе меня и выручать. А я тебя выручу, понял?
– Нет, – сказал Костя, – не понял. Как ты меня выручишь, когда у тебя своих проблем вагон?
– Да очень просто, чудак. Перещелкаю этих ар, как в тире, вот и все проблемы. Покуда я жив, ты в относительной безопасности – не до тебя им, да и надежда имеется, что ты еще что-то полезное вспомнишь. В общем, Костя, решай быстрее. Мы и так с тобой здесь уже битый час торчим, как на витрине, у всего города на виду. Главное, пойми, что эта история просто так, сама собой не пройдет. Последствия будут обязательно, а какие – зависит от тебя. Либо тебя грохнут, либо московская братва будет тебе благодарна, одно из двух.
– Толку мне от этой благодарности...
– Не скажи. Когда братва тебе благодарна, это дорогого стоит. Лично я, к примеру, мог бы твои полотна в хорошую галерею пристроить и, главное, галерейщика заинтересовать, чтобы он тебе устроил нормальную раскрутку. Ты бы за месяц так поднялся, как на своей набережной за десять лет не поднимешься. А за год... За год станешь обеспеченным человеком со всеми вытекающими отсюда приятными последствиями. Только до этого светлого будущего дожить надо, а чтобы дожить, сейчас придется немного поработать.
79 
