25 
— Сабуров?
— Нет, Сергей Васильевич уехал.
— Вот повезло мужику, а? И все почему? Потому что я в свое время недооценил Машку! Такая была страшненькая! Бегала за мной. А мне тогда нравились дамы постарше. Это теперь все наоборот. Молоденькие, хорошенькие девочки — то, что надо.
Жанна поняла, что он сказал это специально для нее. И вновь покраснела. Как бы еще стать хорошенькой! И отбросить наконец эти чертовы костыли! Пусть ноги еще побаливают, но к настоящей любви так и идут: словно ступая по ножам и иголкам. А про то, что можно в итоге стать пеной морской, забывают.
— Я пойду, — с сожалением сказала она. — Лара сегодня дома, Элю и Сережу-младшего в школу Сабуров повез. Владислав Арнольдович, а вы еще придете?
— Можешь звать меня Владом, — сделал он еще один королевский жест. — А что у тебя с ногами?
— Пустяки!
— Тогда до встречи? Ну, пока!
Он развернулся и, насвистывая, зашагал в сторону полосатого шлагбаума. Жанна еще не верила в свое счастье. Нашла! Точнее, он ее нашел. Какая разница! Теперь все будет хорошо! Сердце наполнено чувствами до отказа, никаких пустот в нем больше нет. Теперь надо стать хорошенькой, надо нравиться, надо его добиваться.
…Никто ее не хватился. Много чести! Устроившись в гостиной, Жанна согрелась, отдышалась и начала вспоминать разговор с Владом, перебирая, словно четки, каждое слово. Все показалось ей слишком уж легковесным. Главное-то не сказано! Надо было сразу же заявить: «Ты — мужчина моей мечты!» Решилась же она сказать Олегу Николаевичу, что любить его не будет никогда!
Итак, он намного старше. Ровесник Сабурова. Как все-таки обидно опоздать на двадцать лет! Но такие браки, где муж намного старше жены, отнюдь не редкость. Почему она думает о нем, как о будущем своем муже? А как иначе? Мысленно Жанна уже примеряла свадебное платье. Хотелось немедленно отбросить костыли и во весь голос закричать: «Я здорова! Я выросла! Я замуж хочу!»
Жанна направилась к дверям кухни и вдруг услышала голос Лары. Та отчитывала Александру Антоновну:
— …этой девчонке. Мы столько денег на нее тратим! Как только встанет на ноги, пусть отрабатывает. И не требуйте, чтобы я нанимала кого-то еще.
— Но Сабина… — что-то очень тихо. Не расслышала.
— Мало ли что! А я не буду. Прорва какая-то этот дом!
— Сабина мне давала деньги на…
— Какие еще деньги?! Чтоб я не слышала больше об этом!!
— Но это ее деньги… — напомнила Александра Антоновна.
— Теперь это все мое, — отчеканила Лара. — Вам понятно? Понятно?! Еще одно слово, и я вышвырну вас вон! Сегодня же! Без рекомендаций! Мало того, если найдете работу, пойду к новым хозяевам, скажу, что вы воровка! И не вздумайте обращаться к Сергею Васильевичу! Он полностью меня одобряет! Во всем! — подчеркнула Лара.
Жанне так и хотелось крикнуть: «Ты врешь! Собака, собака!»
— Мы скоро оформим наши отношения официально, — услышала она.
«Ложь! Неправда!» Жанне вдруг отчаянно жалко стало Сабурова. Неужели сдался? Лара его дожала!
В дверях появилась Лара. Увидев ее, поморщилась:
— Подслушиваешь? Что ж еще ждать от такой дряни!
— Да вы недалеко от меня ушли! Думаете, что вы госпожа? Настоящие хозяева, между прочим, так себя не ведут! С прислугой! Вот. Я в больнице на них насмотрелась. Вы так кричите, потому что боитесь: все догадаются, что вы фальшивая. Вам просто самой теперь хозяина не хватает!
— Что-о?!
— Она вас жалела. Просто жалела. Я Сергею Васильевичу покажу ее дневники. Там про вас написано.
— Ах ты… Дрянь! Я теперь все двери буду на ключ запирать! Дрянь!
Лара сжала кулаки, и неизвестно, чем бы все это закончилось, но появился Сабуров, за ним маленькая Эля.
— Что случилось? — испуганно спросил он. — Почему вы так кричите?
Из кухни вышла заплаканная Александра Антоновна:
— Сергей Васильевич, голубчик, как же так? Что ж она себе позволяет? Я ж всегда верой и правдой… Мы ж не чужие… Вы же знаете, голубчик Сергей Васильевич…
— Да-да. Я все знаю. Эля, иди к себе. Переоденься и приходи обедать.
— Папа, но меня Лара переодевает! Мне надо косички переплести, — закапризничала Эля. — Мне сегодня на детский праздник!
— Наверх! Быстро! Здесь взрослые разговаривают!
Покосившись на Лару, Эля надула губки и, демонстративно задерживаясь на каждой ступеньке, стала подниматься на второй этаж.
— Между прочим, ребенок ни в чем не виноват! — сказала Лара. — Я ей нужна, и она не стесняется об этом сказать!
25 
