89 
— В гостиной? — недобро прищурилась Жанна.
— Да ты не психуй. У вас в доме не гостиная, а перекресток миров. Все сходится там, все страсти человеческие. Короче, мы не расстались друзьями. А у Лары логика железная: если мужчина ее, такую красивую, не захотел, значит, он импотент. Или «голубой». И она уперлась, что какую-нибудь из этих версий непременно докажет. Сначала прорабатывала первую. Мол, у нас с Сабиной отношения платонические. И Сабуров терпит меня в доме, потому что я импотент. Никакой опасности для его жены не представляю. Но это дошло до Сабины, и она откровенно расхохоталась. Лара, естественно, завелась еще больше. Как так? И тут появился Олег. Мой друг детства. Для Лары это уже стало делом принципа. Если все знают, что я не импотент, значит, надо доказать, что я «голубой». Караулила она долго. Историю с Лолой ты уже знаешь. Не мог я появиться у них в доме. Мы с Олегом встречались тайно от нее, где-нибудь в кафе, на пляже. Просто посидеть, поговорить. Что тут такого? Лара свою коллекцию грязных фотографий собирала месяца два. Настроение у меня в то время было отличное. Я так радовался, что Сабине можно помочь. И Олег тоже. Естественно, что мы с ним это обсуждали в кафе, сидели при этом близко, не орать же о таких вещах во весь голос? Ну и получились весьма интимные фотографии.
— А почему он тебя голого гладит по спине?
— Черт, это фокус! Дай-ка вспомнить… Как она подкараулила, стерва? А, это, наверное, когда я плечо вывихнул. Болело здорово! Ну попросил по-дружески посмотреть. Где это мы были? Кажется, Олег за кулисы зашел, я разделся до пояса, он осмотрел плечо. Ты-то что подумала?
— То же, что и все.
— А представляешь, что могла подумать Лола? Мне-то что, я человек свободный. Бо-ге-ма. Но у Олега совсем другое окружение. Его эти фотографии потрясли. Он даже не подозревал, что наши с ним отношения можно истолковать как голубые. Приглядеться, действительно пограничная ситуация. Ведь мы столько лет вместе! Недалеко и до греха. Мы невольно стали друг друга сторониться. Особенно после смерти Сабины. Лара нам на нервы действовала. А тут ей в голову взбрела дикая мысль пойти по стопам Сабины. Сделаться звездой. Дело в том, что я на первых порах Сабине помог. У меня мама Гнесинку окончила. Пишет критические статьи для толстых журналов. У нее влиятельные друзья. Но Сабина-то была талант! Какой голос! Ее надо было только подтолкнуть слегка. А что такое Лара? Ноль! Да, я помогал Сабине. Но только в аранжировках. Она сама писала и музыку, и тексты. А Лара хотела на халяву. И она стала меня шантажировать. Понимаешь? Мол, если я не соглашусь, она устроит моему лучшему другу настоящий ад.
— Значит, ты мог ее убить?
— Еще как! И лучше бы на самом деле я это сделал!
— Ты видел, как это сделал Олег Николаевич, да?
— Нет. Я не видел, кто столкнул ее с лестницы. Когда Олег ушел из кухни, а Лара следом, я понял, что у них должен состояться серьезный разговор. Его очень беспокоили эти фотографии. И, вообще, Олег ее ненавидел! За Сабину, за меня, за тебя, за себя, в конце концов. Потом ты из кухни выскочила. Мы с Сабуровым пошли за вами. Я услышал крик Лары. Она на кого-то кричала. Прямо над моей головой. «Ничего не получишь, убирайся вон!» Я рванулся наверх. И тут увидел Олега. Он спускался с третьего этажа. Некоторые от волнения багровеют, а он страшно бледнел. Словно мертвец. Я подумал, что они поругались с Ларой. Оттолкнул его, побежал наверх и только с третьего этажа увидел, что она лежит внизу. Потом поднялась ты.
— И ты подумал…
— А что я мог подумать?
— Бородатый тебя шантажировал?
— А, брат… Занудливый мужик. Знаешь, ведь он мог прийти и к Лоле, если бы я указал на Олега. А у той чуть что — сразу истерика. Не выносит проблем. У нее все должно быть стерильно. А, главное, что Лола жадная. В смысле денег. И Олег. Он… Да что там говорить! Сабуров сказал, что я убил, я и не стал отказываться. Олег дело делает, а я болтаюсь по жизни от одного берега к другому и ни к одному прибиться не могу. Потому что не знаю, чего хочу. Для чего живу. Решил совершить поступок. Хоть раз в жизни.
— Герой! — не удержалась Жанна.
— А что? Зря иронизируешь. — Игорь тяжело вздохнул. — Ну вот. Выговорился. Вроде легче стало. Нет, ну почему он? И жил, как человек, — он. И убили — его! Лучше бы меня! И тут не успел!
— Перестань. Твоя широкая в кавычках спина никого не прикроет.
— И тебя? Я ведь знаю, тебе сейчас не сладко. Ну хочешь, я на тебе женюсь?
89 
