67 
– Она не в туалет пошла? – догадалась Марина.
– В туалет, – сказал Милый. – Наверняка запаслась спиртным. Она – опытный товарищ. Знает, что завтрак нам выдадут сухим пайком, а бары еще закрыты. В аэропорту мы с дочерью вряд ли дадим ей пить, и неизвестно еще, как долго придется томиться в очереди у стойки регистрации. Пусть лучше выпьет здесь. Вы же ее слышали. Она вечно всем недовольна, когда трезвая. Вчера вечером она наверняка выклянчила в баре пару банок пива за сумасшедшие деньги. Пиво у нее в сумочке. Ей это, конечно, как слону дробина, но похмельный синдром снимет. По крайней мере, до аэропорта она будет молчать, а едва пройдет паспортный контроль, рванет в дьюти-фри. Как только топливо в баке кончается, она требует дозаправки. И я ничего не могу сделать. Если я не даю ей пить, как было в этот раз, мой отдых превращается в кошмар.
– А развестись не пробовали? Или боитесь бедности?
– А вам-то что? – разозлился вдруг Милый. – Вы, что ли, не боитесь? Разве не за счет мужа сюда прикатили? Или вроде моей жены, незаменимый работник с большой зарплатой?
– Нет, – призналась Марина. – Доход у меня маленький, я себе такой отдых позволить не могу.
– Значит, не вам меня судить. Я не альфонс, но что поделать, если мне не удалось, как моей жене, сделать карьеру? Зато я не спился.
– Да, это плюс, – согласилась Марина.
В этот момент подъехал автобус. Марина увидела его за огромным, слегка затемненным стеклом, и Милый тоже. Дочура нехотя встала.
– Ну что? – сказала она, снимая наушники. – Сходить за ней?
– Иди, – кивнул Милый, поднимаясь с уютного дивана и разминая плечи.
Стеклянные двери неслышно раздвинулись, и в холл вошла Лючия со списком отъезжающих туристов в руках. Увидев Марину, тут же поспешила к ней.
– Вы передумали? Все-таки едете? А где же ваши спутники? И где ваши вещи? – затараторила Лючия. От волнения ее акцент стал сильнее, чем обычно. – О! Нам трудно будет достать билеты на сегодняшний рейс, но, не сомневайтесь, мы вас посадим в самолет!
– Спасибо, но мы не едем, – тут же огорчила ее Марина. – Я просто хотела узнать, нет ли среди отъезжающих Агаты Пеньковой.
– Она же vip-турист! – удивилась Лючия. – Они прилетели спецрейсом и им же должны улететь! У них индивидуальный трансфер!
– Но ведь Михальский… ее муж утонул!
– Госпожа Пенькова не выразила желания немедленно покинуть отель, – с сожалением сказала Лючия. И, не удержавшись, добавила: – Странные вы люди, русские.
В этот момент в холле показались Дочура и запыхавшаяся Панама.
– Вы обычно опаздываете! – с ходу накинулась та на Лючию. – Я и не спешу!
– Кажется, это вас приходится ждать, – намекнула итальянка.
– Я буду жаловаться! – сказала на всякий случай Панама и поспешила к дверям.
Марина явственно чувствовала, что от нее попахивает пивом. Лючия тоже уловила запах спиртного: во взгляде, которым она проводила Панаму, было презрение. Милый подхватил чемоданы, Дочура – сумки, и они тоже поспешили в автобус.
– Если вдруг потребуется организовать спецрейс… – Лючия выразительно посмотрела на Марину. – Подумайте хорошенько. Мы и на это согласны.
– Только бы не возбуждать дело? – сообразила Марина.
– Зачем предавать происшествие огласке? Нам хватило и того, что спьяну утонул ваш соотечественник. С русскими хоть одно ЧП за сезон, да случается! А ведь мы их предупреждаем! В жару не следует пить!
– Вы, похоже, уверены в том, что все русские пьяницы?
– А разве нет? – Лючия с намеком посмотрела на стоящий у входа автобус, в который садилось Святое семейство.
– Вы опаздываете, – сухо сказала Марина.
– Ариведерчи! – и Лючия упорхнула.
«А ведь поначалу была сама любезность! – горько подумала Марина. – Но как только вместо дохода наметился расход, тон ее резко поменялся».
Если от Галины, их соотечественницы, еще можно ожидать понимания и сочувствия, то иностранке Лючии было наплевать, что теперь будет с проблемными русскими туристами. Помогать им она не собиралась, зато делала все, чтобы ночное происшествие получило огласку.
Впрочем, Максим сказал, что им это на руку.
– Агата не уехала? – спросил он, как только Марина вернулась в номер.
– Нет.
– Я вам говорила, – горько усмехнулась Анна. – Это только начало.
– И что же нам делать? – огорчилась Марина.
– Максим, иди на рецепцию и, как только появится Галина, попроси у нее другой номер, – велела Анна. – Хотя бы однокомнатный, в корпусе «Катрин» или «Мария». Любой. Лишь бы никто не знал, что мы переехали.
67 
