очень нудно 
99 
Увесистый сверток беззвучно канул в стоячую воду и лег на дно. Вытесненная им вода перелилась через верх клапана и журчащей струйкой стекла в унитаз. Ее было совсем немного. Закир Рашид осторожно установил на место крышку, подумал немного, а потом для вида пошуршал туалетной бумагой и спустил воду. Под доносившееся из бачка бодрое журчание турок дважды расстегнул и застегнул "молнию" на куртке, хотя и знал, что в туалете никого нет, и наконец выбрался из кабинки.
Больше никуда не торопясь, он вымыл руки, подержал их под струей теплого воздуха из электрической сушилки и вышел в коридор. Там по-прежнему никого не было. Оглядевшись, Закир Рашид направился в сторону раздевалок, оставив позади мужской туалет, где в темноте вентиляционной отдушины, как и раньше, микроскопическим красным угольком тлела контрольная лампочка следящей видеокамеры.
* * *
Казначей приехал в клуб пораньше, чтобы успеть покинуть здание до того, как туда явится одноглазый. После утреннего совещания в доме хозяина Артур Джонатан Рэмси больше не хотел иметь со своим нанимателем ничего общего.
Сотрудничество с одноглазым всегда было опасным делом, однако оно приносило дивиденды, служившие неплохой платой за риск. Теперь же риск возрос настолько, что его не могли компенсировать никакие деньги. У савана нет карманов, сказал какой-то умный англичанин, и мистер Рэмси был целиком и полностью согласен с этим утверждением. Помимо денег, у него не было никаких причин хранить верность одноглазому, и сейчас наступил тот самый момент, когда инстинкт самосохранения выступил на передний план, отодвинув в сторону даже присущую мистеру Рэмси алчность.
Покинуть одноглазого представлялось делом непростым и весьма опасным: араб недаром грозился убить англичанина в тот самый миг, когда они перестанут друг друга устраивать. Теперь этот миг настал, и мистер Рэмси очень надеялся, что его наниматель еще какое-то время не заметит данного обстоятельства, занятый охотой на француза и слежкой за турком.
Араб мог сколько угодно отказываться признавать очевидное, но факты были таковы: он был на волосок от гибели, и все его окружение тоже. Они могли уцелеть, а могли и погибнуть, даже не успев понять, что происходит. Честно говоря, мистер Рэмси подозревал, что на Рашида вышел никакой не француз, а самый обыкновенный еврей, работающий скорее всего в том веселом подразделении, которое израильтяне создали после печально знаменитого теракта во время Мюнхенской олимпиады. Тогда террористы захватили десяток израильских спортсменов, которые все до одного погибли во время бездарного штурма, проведенного мюнхенской полицией. Именно после этого израильская разведка обзавелась неким спецподразделением, которое, не обременяя себя соблюдением законности, вычислило и ликвидировало всех участников и организаторов печально знаменитого теракта. "Пошлите наших мальчиков", – сказала Голда Мейер, бывшая в ту пору премьер-министром Израиля. И "мальчиков" послали, и они справились с порученным делом так, что о них до сих пор ходили легенды. Вполне возможно, считал мистер Рэмси, что теперь очередь дошла до одноглазого. Почему бы и нет? Если он в действительности является тем, на кого был так похож даже без бороды, у израильтян более чем достаточно оснований желать ему смерти. Да и не у одних израильтян, если уж на то пошло...
Конечно, мистер Рэмси мог ошибаться, но он предпочитал проверить это, находясь на максимальном удалении от своего нынешнего работодателя. Если одноглазый уцелеет, он, конечно, не простит англичанину его бегства и не успокоится, пока не отправит своего бывшего казначея на тот свет. Но, черт подери, кто сказал, что он должен уцелеть?! Если француз и турок не сумеют довести свое дело до конца, найдется масса других желающих насадить голову араба на шест и пронести этот трофей по всему свету, чтобы всякий, у кого есть глаза, мог убедиться: да, одноглазый дьявол действительно мертв. О, араб не напрасно боялся дать мистеру Рэмси свободу! Зная то, что знал, он мог стереть этого мерзавца с лица земли одним телефонным звонком или анонимным письмом по электронной почте...
Только сначала нужно было убраться подальше и уничтожить все улики, указывающие на его сотрудничество с арабом. Именно с этой целью казначей и явился в клуб.
По натуре мистер Рэмси был игрок и точно знал: иногда, чтобы выиграть, нужно поставить на карту все, что у тебя есть. Именно так он когда-то и очутился в компании одноглазого убийцы: излишек выпитого виски, пагубная страсть к игре и костяной шарик рулетки, никак не желавший остановиться напротив нужной цифры, в один вечер пустили состояние мистера Рэмси по ветру. Покидая казино, он был банкротом, нищим, никем, и стоит ли удивляться, что человек, предложивший оплатить его полумиллионный долг, купил англичанина со всеми потрохами? В тот момент Артуру Рэмси было не до того, чтобы вникать в подробности биографии своего нанимателя. Он разобрался, с кем имеет дело, лишь спустя много недель, когда давать задний ход было уже поздно, да и не очень-то хотелось. Он не принимал непосредственного участия в противозаконных делах своего хозяина; он занимался только делами спортивного клуба – то есть фактически почти ничем – и получал за это очень большие деньги. Он был ширмой, подставным лицом, официальным представителем хозяина в прессе и на мероприятиях, связанных с участием посторонней публики. А то, что при этом мистер Рэмси сумел многое узнать о своем нанимателе, было исключительно его личной заслугой.
99 
