Лёгкий, ненавязчивый романчик 
87 
Чащин тихо постучал в окно. Девушка без опаски вышла во двор, ведь на чужого давно бы набросился их цепной пес. Сознательно умолчав об убитых врагах, егерь рассказал ей о ранении Комбата в перестрелке с бандитами. Без колебаний девушка согласилась помочь раненому и даже была готова пойти на конфликт с родителями. Мать догадывалась о ее походах в лес и встречах с егерем, но молчала, так как хорошо знала Чащина и не верила, что он стал жестоким убийцей. А вот отец громче всех требовал изловить и наказать егеря, причем говорила в нем не жажда справедливого возмездия, а личная обида. Когда-то Чащин застал его над убитым оленем и забрал оружие. По закону егерь должен был сдать браконьера властям, но пожалел односельчанина. А отец затаил обиду. Даше приходилось действовать втайне от него. К счастью, он мало интересовался личной жизнью дочери, так как это требовало времени, а все свободное время отец проводил в обществе собутыльников.
Следующим утром, сославшись на недомогание, девушка отправилась в город. Год назад отец с перепоя распорол себе бок ржавым гвоздем. Кровь из раны текла ручьем, и люди отправили его к фельдшеру. Тот перевязал рану и назначил доксициклин как средство от гнойной инфекции. Даша купила в аптеке этот антибиотик, набрала в магазине хлеба, чаю, сигарет и еще кое-чего по мелочам. Сопровождаемая любопытными взглядами односельчан, она вышла из автобуса остановкой раньше своей деревни. Пришлось отмахать три лишних километра, но зато она незамеченной пробралась к убежищу егеря и Комбата.
Она ожидала увидеть Рублева лежащим в беспамятстве или стонущим от боли, а, он, стоя с перевязанной правой рукой, левой бросал в цель тяжелый нож.
– А я, как дура, неслась во весь опор спасать умирающего, – выпалила она, тяжело дыша.
– Я, конечно, извиняюсь, что до сих пор жив и хорошо себя чувствую, но это не моя вина, а стрелка. И панику насчет моего состояния посеял кто-то другой. Ты даже можешь догадаться, кто именно, – ответил Комбат.
– Помолчите оба, – вмешался Чащин. – И не таких здоровяков микробы на тот свет отправляли! Ты сегодня ходишь, улыбаешься, к женщинам пристаешь, а завтра бац – гангрена. Так что давай, Борис, лечись и не спорь.
– Да я согласен, тем более когда роль медсестры выполняет такая очаровательная девушка, – сказал Комбат.
Комплимент смутил Дашу, ее щечки зарделись и она, отвернувшись, стала нервно выкладывать из сумок покупки. Комбат невольно посочувствовал бедной девочке. Несколько километров она тащила больше чем полпуда – и все ради того, чтобы он был сыт и здоров. Ему и в самом деле стало неловко за то, что он нормально себя чувствует, ходит, развлекается метанием ножа, а не лежит без сил с воспаленной раной.
– Ладно, я домой побегу, у меня работы полно, – твердо сказала Даша.
– Погоди, я тебя провожу, – остановил ее Чащин, снимая с огня вскипевший котелок. – Борис, завари траву и чай.
Пройдясь с ними немного, Комбат вернулся к костру. Сейчас он неуловимо напоминал маленького ребенка. Во всяком случае, выражение лица было как у карапуза, случайно обнаружившего под кроватью затерявшуюся любимую игрушку. Он щедро насыпал заварку на дно кружки, залил ее кипятком и с наслаждением вдохнул знакомый аромат. Слегка охладив кружку в холодной воде, он зажег сигарету и стал отхлебывать чай, перемежая чаепитие с глубокими затяжками. При этом Комбат напряженно размышлял о чем-то и, затушив сигарету, по старой привычке произнес вслух: “Нет, Петрович, ты не прав”.
Свою мысль Комбат развил вернувшемуся Чащину:
– Ты норовишь сплавить меня из лесу, даже сам хочешь сдаться властям, а я тебе говорю – успеется.
– Неужели, Борис, тебе здесь так понравилось, что решил провести в лесу остаток жизни? – поддел его егерь.
Комбат проигнорировал дурацкий вопрос, не требующий серьезного ответа. Он твердо сказал:
– Тот убийца, которого мы упустили, – наемник. Я знаю об этом по Москве. Он не поедет от нечего делать за тридевять земель людей стрелять. И действует он не сам, а по заданию уголовников, имеющих к национальному заповеднику огромный интерес. Настолько огромный, что они как мух убивают случайных людей.
– Думаешь, к Междуреченску? Но в городе они ведь тоже двоих убили.
– Они прислали киллера, когда ты зарезал Ремезова. Наверное, давно точили зубы на Междуреченск, а ты им невольно помог, развязал руки. Я все думал, что им здесь надо, и так прикидывал и эдак. Понимаешь, тут ведь нет ничего, кроме рыбы и зверя. Видимо, они хотят возить сюда иностранцев на охоту и рыбалку. Но иностранцы – люди капризные, им комфорт подавай. Значит, в заказнике скоро начнется большое строительство.
87 
