Особенно,... 
90 
А ночью комендант города Поздоровкин пригласил их на торжественный ужин в своем тесном кругу. Участвовали не только наши герои и комендант Поздоровкин, были и другие офицеры, была и гармонь. Еще был спирт с прекрасной закуской из консервов и плова. Надо сказать, что от спирта наших героев, Лугового и Манина, сильно развезло. Все же считай два года они не пробовали ничего крепкого, кроме саке, да еще иногда прихваченного в качестве трофеев у гоминьдановцев виски. Так что посидели они отменно, даже песни попели. Между прочим, оказалось, что сокурсник Владимира Юрьевича вовсе не генерал, а всего лишь подполковник, и форму ему выдали для большей солидности, дабы придавал непобедимой и легендарной армии еще больший вес, потому как все настоящие генералы и маршалы заняты штабной работой по уши и нет у них времени выслушивать на этой маленькой узловой станции бесконечные хвалебные речи. Данное открытие, надо сказать, придало Владимиру Юрьевичу Луговому гораздо большую уверенность в себе, а то, до этого откровения, он горестно размышлял о превратностях судьбы, которая, покуда он проливал кровь в рядах потенциального супостата, сыпала звезды на погоны кому ни попадя. Так они и веселились почти до самого рассвета.
Ну а утречком тепленьких и непротрезвевших Лугового и Манина сдали в Особый отдел в качестве шпионов недобитого Белого движения.
30. Охота
Теперь уже сам охотник, или скорее эдакий наблюдательный собиратель жуков, непосредственно не стреляющий, а только так, намечающий места для будущих засад и ям-ловушек, неминуемо стал предметом лова. Думаете, кто-то из хитрых врагов выдал свои намерения хрустнувшей под ногой веткой в виде зафиксированного в направлении «семьдесят первого» основного лепестка локатора? Ничуть не бывало, они были не какие-нибудь неопытные дураки. Слежение происходило по боковым лепесткам, по-научному – диаграммам направленности, к тому же в диапазонах, не принятых для наведения перехватчиков в покинутом Киром Толкоттом мире, но даже это слежение носило эпизодический характер, стремясь внушить даже почуявшему опасность противнику беспечность. Основным методом слежки была пассивная локация по тепловому фону – всяческое активное зондирование таилось сюрпризом будущему. Так, рыболовецкий трал подводится под косяк и обнаруживает себя, только когда жесткие нервущиеся нити сворачивают узлом горизонт окружающих событий, закукливая вселенную.
И «СР-71» летел. И наматывали витки магнитные кассеты. И мерились силой чувствительности носовые и хвостовые антенны. И развернутые вдоль длиннющего корпуса локаторы качали лучи приема поперечно стремительному движению огромной черной сигары. И высота была не беспредельная, даже наглая, не на грани рекорда – двадцать два километра. И все это продолжалось уже так долго – целых девятнадцать минут. И дышащий обогащенной смесью кислорода Кир Толкотт уже в очередной раз начинал ощущать свою эйфорическую богоподобность. Он даже жалел, что, согласно плану, обязан в ближайшие минуты начинать разворот. Дальше следовало увеличить полетную высоту до двадцати четырех тысяч метров и проследовать назад тем же маршрутом. Откуда он мог ведать, что на него уже наводятся два перехватчика «МиГ-31», а еще два барражируют в режиме готовности на случай неудачи у первой двойки? Цель, судя по параметрам полета, была достаточно сложная для гарантированного перехвата, однако вероятность поражения укладывалась в норму.
31. Биографические неожиданности
– Так вы давно из Харбина, Владимир Юрьевич? – спросил следователь, чиркая спичкой.
– Да не был я в Харбине! – возмутился Луговой.
– Вы закуривайте, Владимир Юрьевич, закуривайте, – энкавэдэшник был до ужаса мил. – Значит, вы не из Харбина прибыли?
– Конечно, не из Харбина, я же вам говорил.
– А откуда?
– Из провинции Хэнань, зоны оккупации Экспедиционных сил Японии.
– Ага, – просиял оперативник, – значит, там тоже имеется центр Белого движения? Вы, говорите, говорите, Владимир Юрьевич, – чистосердечное признание вам зачтется.
– Да нет там никакого Белого движения! – вспылил Луговой.
– Вы не волнуйтесь, – утешил его следователь, подвигая пепельницу. – И что же там есть?
– Я же докладывал, я служил инструктором тактики при японской армии.
– Ага, сотрудничали с оккупационным режимом.
– Да не сотрудничал я!
– Нет, а что вы там делали?
90 
