очень нудно 
34 
Бармен вспомнил лишь, что самолет вылетел, а вот когда? Часы показывали уже половину двенадцатого ночи.
Больше пить водку Коровин не стал. Пока пакет не перекочует в его руки, пока он не вручит его министру, – ни капли. Решение правильное, но запоздалое.
«А вот с девкой можно поразвлечься. Дура-дурой, такая и за двадцатку сделает все, что хочешь».
Валерий Павлович протрезвел настолько, что смог заметить несколько небрежно заштопанных дырок на ее колготках. Две чашки крепкого кофе, от которого усиленно застучало сердце, привели его в относительную норму. Теперь он уже при надобности мог бы слезть с табурета и самостоятельно пройтись по терминалу.
– Посиди, я сейчас приду.
Он хотел было положить на стойку кошелек, чтобы место не заняли, но сообразил, что кожаному портмоне быстро приделают ноги, поэтому оставил упаковку с зелеными капсулками, а сам отправился в туалет.
Уже перед писсуаром, проклиная мудреную застежку английских брюк, Коровин услышал, как объявили, что самолет из Питера совершил посадку.
Расстегнуть застежку Валерий Павлович с грехом пополам сумел, а вот застегиваться она никак не хотела, лишь зажевала шелковую подкладку кармана. Чуть не прищемив и плоть крупными металлическими зубьями молнии, Коровин бросил это занятие и решил, что сможет временно сохранить приличия, плотно запахнув пальто.
Проститутка терпеливо дожидалась его.
– Ваш рейс, – сообщила она.
– Сейчас встречу.., и поедем.
Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, Коровин ощутил, что в глазах посветлело, и двинулся к толпе встречающих. Только сейчас он вспомнил об условленном знаке – «Литературной газете» в руках, по которой приехавший и узнает его. Валерий Павлович похлопал себя по груди – толстая газета отозвалась хрустом. Он вынул ее, зажал под, мышкой и прислонился к мраморному столбу.
«Нет, прислоняться нельзя, развезет».
Коровин собрал волю в кулак и выпрямился, расставив ноги на ширину плеч, заметный со всех концов зала ожидания. Он стоял так, словно бы его водрузили на пьедестал для всеобщего обозрения.
Появились первые пассажиры, не отягощенные вещами, те, у кого не было багажа. Среди них Коровин тут же заприметил высокого крепко сложенного мужчину, который рассматривал встречающих.
Наконец внимательный взгляд остановился на Валерии Павловиче, и мужчина, рассекая толпу, двинулся прямо к Коровину, но, подойдя почти вплотную, с недоверием посмотрел на него.
– Я, наверное.., вас встречаю, – проговорил консультант.
Мужчина сразу заподозрил, что встречающий пьян: говорил Коровин несколько несвязно, как человек, недавно перенесший инсульт. Посланец из Питера втянул носом воздух – никакого запаха. С такого расстояния унюхал бы сразу, даже если бы выпито было немного.
«Нашли кого прислать! И отдавать-то ему боязно».
– Так это вас я встречаю? – повторил вопрос Коровин.
– А вы сами кто будете? – уходя от прямого ответа, поинтересовался незнакомец из Питера. В руках он уже держал билет па обратный рейс.
– Коровин я, Валерий Павлович," консультант, – после недолгого раздумья представился встречавший.
Все сходилось – и фотография, показанная перед отлетом, и фамилия, и даже должность. Да и «Литературная газета» двухмесячной давности, зажатая под мышкой, подтверждала, что именно этому человеку следует вручить бумажный пакет, лежащий в кейсе.
Самолет спешили отправить, уже началась регистрация на рейс.
«Раз все сходится, значит, надо отдавать», – решил курьер, даже не знавший толком, что он привез.
– Вам просили передать, – с этими словами мужчина отщелкнул замки и вручил Валерию Павловичу шелестящий, размером с газету, многослойный бумажный пакет, в торце зашитый толстой ниткой.
Ни расписки, ни чего-либо другого посланец из Питера не потребовал, лишь бегло пожал Коровину на прощание руку и тут же пошел регистрироваться к стойке.
Валерий Павлович бросил ненужную теперь газету в урну и, слегка покачиваясь, вернулся в бар.
– Все в порядке? – спросила проститутка.
– Да. Рассчитай нас, – бросил он в сторону стойки.
На этот раз бармен уже не выбивал чек, а просто назвал слегка завышенную сумму. Валерий Павлович, даже если бы и хотел, все равно не смог бы ее оспорить, поскольку не помнил, что пил, что ел, сколько раз ему наполняли рюмку и сколько коктейлей выпила немного захмелевшая проститутка.
34 
