очень нудно 
39 
– Нет, никому не звонил.
– А кто знает о задержании кроме тебя и напарника?
– Никто. Разве что баба, которая с ним была.
– Баба – не страшно. Единственному, кому она может насолить, так это ему же, пьянице, если расскажет жене. Но, думаю, они никогда не встретятся. Коровин, как ты считаешь, могут они встретиться?
– Брось! Что я, дурак, чтобы домой проституток водить, адреса им давать!
– Спасибо, лейтенант. А ты, Коровин, дурак, с тобой будет отдельный разговор, и профилактической беседой не отделаешься. Кстати, лейтенант, мы и машину его заберем. Наш человек сядет за руль.
Капитан, ты поедешь, – распорядился Бутаков, кивнув одному из своих людей.
– "Есть, – коротко ответил тот.
– Ну что, проводишь нас, лейтенант?
– Конечно, провожу.
– Кстати, где твой напарник? Его тоже хочу поблагодарить.
Хлебников подошел к стеклу и махнул рукой.
Второй гаишник поднялся по железной лестнице в будку.
– –Ну, ребята, спасибо вам. Дал бы денег, – при этих словах рука Бутакова скользнула за отворот кожаного пальто, а Григорий Германович продолжал улыбаться, словно собирался дать каждому из гаишников, по меньшей мере, долларов по сто. Гаишники тоже улыбались, ситуация была немного комичной. Не станет же, в самом деле, полковник ФСБ давать взятку милиционерам, но в то же время почему-то хотелось верить, что сейчас в руке полковника появится большое кожаное портмоне, пухлое от зеленых купюр.
Но вместо портмоне в руке Бутакова оказался пистолет с глушителем. Прозвучали два выстрела.
Потом еще два контрольных. Гаишники лежали на полу в лужах крови.
Коровин стоял у двери и трясся мелкой дрожью.
– Чего дрожишь, урод? Не тебе же пулю в лоб пустили. Но из-за тебя, учти. Ты за их смерть в ответе.
– Отвечу, отвечу… – пробормотал Коровин.
Бутаков толкнул его в спину и негромко приказал одному из своих людей:
– Погасить свет, залить бензином и поджечь. А потом поедешь на «опеле» вместе с ним. Понял, Николай?
– Понял, Григорий Германович.
– Ну и лады.
Документы Бутаков крепко прижимал к груди рукой. Черный джип отъехал, и минут через десять вспыхнула будка поста ГАИ. «Опель» рванул от нее, словно сзади вот-вот должен был прогреметь взрыв.
Коровин, сидевший рядом с водителем, с ужасом оглянулся на зарево.
– Закурить есть?
– Не курю, – Николай низко пригнулся к рулю, как велосипедист, рвущийся к финишу.
Минут через десять они свернули на неширокую асфальтированную дорогу. Черный джип уже стоял впереди, у самой кромки леса.
– Садись за руль, – остановив машину, сказал Николай.
– Я же пьян.
– А мне плевать, Бутаков приказал.
– Бутаков так приказал? – Валерий Павлович покорно вылез, обошел машину и забрался за руль.
– Вот и все. Будешь ехать за нами, и не вздумай обгонять. Понял?
– Понял, понял, – Коровин с некоторым облегчением вздохнул.
Николай подошел к джипу, мотор которого уже работал, и забрался на заднее сиденье.
– Ну, что наш урод?
– Вроде бы сел за руль.
– Метров двести проедет?
– Да он и до Москвы может доехать, – криво усмехнулся Николай.
– Может. Только кто ему даст? Трогай!
Джип резко рванулся с места и помчался вперед. Бутаков посмотрел в заднее стекло. «Опель» несся следом, еле поспевая.
– Ну давай, чего тянуть?
– Давай, так давай.
Дождавшись поворота, Николай нажал красную кнопку на миниатюрном пульте дистанционного управления, который можно было принять за брелок. Сидевшие в джипе взрыва не услышали, они лишь увидели яркую вспышку в темной ночи, слепящую на пустынной ночной дороге. «Опель», перевернувшись через бампер, исчез в глубоком кювете.
– Как ты думаешь, все?
– Все, – подтвердил Николай.
Бутаков достал телефон и сообщил:
– Все улажено, бумаги у меня, минут через пять-десять буду с бумагами на месте.
– …
– Завтра я должен быть в Питере на похоронах.
А тем временем у будки гаишников уже стояли пожарная машина и два патрульных автомобиля.
Дорогу на Москву и на аэропорт перекрыли. Скоро пришла и еще одна новость: километрах в десяти, на съезде обнаружен сгоревший «опель» с трупом мужчины в салоне.
* * *
Юная служительница древнейшей профессии считала, что ей, в общем-то, повезло, хотя о настоящем своем везении даже не подозревала. Останься она у поста ГАИ, ее постигла бы та же участь, что двух гаишников и Коровина. А так проститутка, которую звали Аллой, добралась до Москвы раньше, чем перекрыли дорогу. Водитель оказался мужчиной бойким, дважды они останавливались, дважды приходилось делать минет, подсовывая голову под руль.
39 
