Особенно,... 
35 
– Я знаю, что ты хотел сказать, Рей, – сурово перебила его она. – Судя по твоему замечанию, ты предполагаешь, что я прямо-таки мечтаю обзавестись семьей. – Ее передернуло при воспоминании о своей супружеской жизни. – А я, напротив, вполне удовлетворена тем, что имею. Спасибо за кофе, – решительно заключила она, давая понять, что разговор окончен.
– И прощай, – лукаво отозвался он.
Робин вскинула на него глаза. Его мужественная красота и задорный блеск в глазах не оставили ее равнодушной, но она хорошо помнила, насколько опасен этот человек.
– Вот именно, – согласилась она.
– Должен тебе кое в чем признаться, – вдруг сказал Реймонд.
– В чем это еще? – насторожилась Робин.
Хватит с нее – он и так сегодня уже много чего наговорил.
– Не знаю, насколько вы близки с Теренс, – вздохнул он, – но…
– Я уже говорила, что меня ничего не связывает со Спенсерами! Просто я ненавижу несправедливость. – И она смерила его многозначительным взглядом.
Реймонд слегка наклонил голову:
– И все же ты должна знать – на случай, если Теренс сочтет нужным упомянуть об этом, – что я… как бы это сказать… намекнул Гилберту, что неплохо бы нам как-нибудь снова пообедать вчетвером! – выпалил он и невольно пригнул голову, ожидая от Робин возмущения.
В других обстоятельствах она бы и впрямь разозлилась, выяснив, что за интриги плетутся у нее за спиной, но сейчас с трудом удержалась от улыбки.
Надо же, я ломала голову, как бы устроить с ним встречу, а он, оказывается, сам пытался ее организовать. Впрочем, Реймонду вовсе не обязательно об этом знать.
– Ты всегда добиваешься своего, не так ли? – с напускным возмущением произнесла Робин. – Ну, так вот, мы пообедали все вместе, ты удовлетворен? А теперь мне пора идти.
– Может, вместо «прощай» все же пожелаешь мне «доброй ночи»? – тихо попросил он, – Оставь мне надежду на то, что мы снова встретимся.
Робин рассмеялась. Поистине, он просто невозможен!
– Спокойной ночи, Рей, – сдержанно попрощалась она.
– Вот видишь, это, оказывается, не так уж и трудно выговорить, правда? – с некоторым удовлетворением в голосе заметил Реймонд, провожая ее к двери. – Поезжай осторожно.
Он проследил, как она прошла по коридору и вызвала лифт. Автоматические двери уже закрывались, а он все еще стоял на пороге квартиры.
Робин и без этого напутствия всегда была предельно аккуратна за рулем. Она слишком хорошо знала, какими хрупкими могут быть металл и стекло, не говоря уж о сидящих внутри людях…
Три года назад печальная обязанность опознавать тело Стивена выпала на долю ее отца. Саму же Робин, обезумевшую от боли, увезли в клинику почти сразу после того, как она узнала об аварии. Там у нее произошел выкидыш. Об этом периоде своей жизни молодая женщина старалась не вспоминать: ведь измена и смерть Стивена не шла ни в какое сравнение с потерей ребенка, которого она носила всего девять недель.
Бетти Шерман забеременела в самый неудачный период своей супружеской жизни. Стивен уже почти не бывал дома, но его отсутствие ее больше не волновало, – напротив, она даже испытывала облегчение, когда его не было рядом.
Однако, узнав о своей беременности, Бетти поняла, что очень хочет ребенка. Она надеялась, что рождение малыша может спасти их брак. Впрочем, Стивен быстро разрушил эти иллюзии, весело заявив, что уходит к Алекс Мертон.
Эти двое были вместе, когда произошла авария…
Скандал, последовавший за гибелью Стивена и Алекс, стал последней каплей для Бетти, которая переживала его измену и потерю ребенка. Газеты наперебой смаковали подробности этой истории, заполнив свои страницы фотографиями обманутых супругов: Бетти Шерман и Реймонда Мертона. Поток грязных слухов был просто нескончаем.
Бетти была слишком измучена, чтобы справиться со всем этим. Когда через несколько недель она узнала, что Мертон разыскивает ее, то сделала единственно возможный вывод: он обвиняет ее в том, что его жена связалась с Стивеном.
Тогда-то молодая женщина и решила, что Бетти Шерман должна исчезнуть навсегда. Иначе она никогда не сможет жить своей жизнью. На свет появилась Робин Стюарт, но ее страх перед Реймондом Мертоном не прошел.
В мужчину, который сейчас ухаживал за ней, легко было влюбиться. Но Реймонда, приезжавшего к ее родителям и презрительно отзывавшегося об их дочери как о черствой эгоистке, надо было по-прежнему опасаться.
35 
