52 
— Конечно! — воскликнул Дмитрий Алексеевич. Потом он увидел странную усмешку Станового и поспешно поправился: — Конечно, нет.
— Я так и думал, — подытожил Становой.
***
С самого утра, едва рассвело, Удодыч сгонял на плотину и убедился, что все идет по плану и даже с некоторым опережением графика. За ночь вода в устроенном им искусственном водоеме поднялась почти до верха каменного завала и продолжала уверенно прибывать. Она уже размыла ближайший склон; прямо на глазах Удодыча порядочный кусок травянистой почвы оторвался от берега и с громким плеском обрушился в сооруженное при помощи серии точно рассчитанных микровзрывов водохранилище. Судя по некоторым признакам, это был не первый кусок и, наверное, не последний. На дне пруда они превращались в жидкую грязь, готовую при первой же возможности вырваться на волю, сметая все на своем пути.
Для порядка Удодыч спустился в обмелевшее русло ручья и проверил установленные накануне заряды. Заряды были в порядке. К сожалению, подавляющее их большинство — те, которые должны были взломать монолитную каменную чашу горного озера, — уже находилось под водой, и проверить их не представлялось возможным.
Выбравшись на берег, Удодыч еще немного постоял у плотины, наблюдая за тем, как прибывает вода. Ее уровень рос буквально на глазах и Удодыч понял, что может с чистой совестью собирать вещички. Оба генератора уже были отключены, демонтированы и убраны в предназначенные для транспортировки деревянные ящики. Приборы сделали свое дело — дождь лил, как из ведра, вершины гор кутались в сырые одеяла грозовых туч, раскаленные добела ветвистые молнии то и дело втыкались в их мокрые каменные бока. Тогда в воздух поднимались целые облака пара, летели горячие осколки, а гремело так, будто две враждующие армии затеяли в этих горах оживленную артиллерийскую дуэль. Северо-западный циклон мертво завис прямо над головой Удодыча и явно не собирался уходить.
Удодыч не мог утверждать, что причиной этого погодного катаклизма и впрямь послужила пара серых жестяных ящиков с кнопками и шкалами вкупе с системой мудреных телескопических антенн. Ляшенко, покуда был жив, несколько раз пытался объяснить ему принцип действия своей дьявольской игрушки — электризация, ионизация, потенциалы, биополя всякие (или энергополя?) — словом, сплошная заумь, в которой сам черт ногу сломит. Нет, насчет био— и энергополей Удодыч более или менее усвоил, но вот чего он усвоить так и не смог, так это, каким образом серая жестянка размером с посылочный ящик может приманить к себе грозовые тучи. По его разумению, изобретатель Ляшенко был чуточку не в себе, а его хваленая установка представляла собой набор списанных радиодеталей, кое-как скомпонованных в два одинаковых ящика и призванных щелкать, загораться, дрожать и показывать числа, которые ничего не означали. А дождик… Что ж, в течение нескольких миллиардов лет дождик как-то ухитрялся лить без помощи электроники, так почему бы ему не идти здесь и сейчас? Да он ведь и шел, без малого месяц поливал горы до приезда сюда господина изобретателя. Спору нет, перед самым их приездом небо расчистилось, а когда Ляшенко включил свою радиолу, откуда-то опять приползли тучи, но это ведь могло быть простым совпадением.
Правда, изобретатель опровергал это мнение буквально с пеной у рта. Он сыпал учеными словами, рисовал на земле какие-то схемы, которые немедленно размывало дождем, крутил перед собой руками, силясь показать взаимодействие каких-то там энергетических полей (или биологических все-таки?), обзывал Удодыча Фомой неверующим и даже топал на него ногами. Эта биоэнергетическая бодяга тянулась с утра до вечера, изо дня в день, даже во время еды, даже за бутылкой водки, не говоря уж о проводимых за игрой в «дурака» вечерах. В конце концов, Удодыч окончательно удостоверился в том, что делит палатку с законченным психом, и даже немного обрадовался, когда господин изобретатель попытался задать стрекача, прихватив чемодан со своими вещичками и чертежами.
Да, на деле он оказался совсем не таким блаженным, каким выглядел. Конечно же, он быстро раскусил наспех сочиненную Удодычем сказочку про паленую водку и испытания. Да и как было не раскусить, когда на левой руке у него живого места не осталось — сплошные дырки от уколов, как у законченного наркомана! Так что вся его трепотня насчет энергополей, переворота в метеорологии и Нобелевской премии, которая поджидает его в ближайшем будущем, была пустой болтовней, сочиненной только для того, чтобы запудрить Удодычу мозги и усыпить его бдительность.
52 
