8 
В общем, из слов Удодыча можно было сделать вывод, что он, Удодыч, с утра до ночи вращается в высших правительственных кругах и облечен в этих кругах некоторым, понимаете ли, доверием. В принципе, Иван не видел в этом ничего невозможного. Как-то раз ему довелось посмотреть по телевизору (естественно, тогда, когда телевизор у него еще был) передачу, посвященную кремлевскому гаражу и водителям, которые там работают. Передача называлась «Кремль-9». Естественно, лиц кремлевских водителей по телевизору не показывали, да и вообще, в тот момент передача показалась Ивану довольно скучной. Но теперь, после туманных и значительных намеков Удодыча, Иван вдруг подумал, что его сосед по гаражу запросто может оказаться одним из героев той передачи. А что? Почему бы и нет? Те ребята, которые возят президента, — обыкновенные живые люди, которые утром встают, завтракают и отправляются на работу. Они, как и все простые смертные, живут со сварливыми женами, воспитывают детей, которым на все плевать, и любят в свободный вечер посидеть перед телевизором с баночкой пивка. И у них, у этих засекреченных парней, тоже имеются соседи — и по лестничной площадке, и по даче и, что характерно, по гаражу… Всегда так было, во все времена: хороший водитель для начальника значит больше, чем все его окружение. Водитель — это доверенное лицо, которому известны такие секреты хозяина, что даже подумать страшно. И вот, если бы, скажем, даже и сам президент захотел проверить, как работает некое министерство — проверить негласно, без официальной шумихи и утечки информации, на конкретном, отдельно взятом примере, — он, как стреляный воробей, искушенный в закулисных политических интригах, мог бы обратиться со своей проблемой к человеку проверенному и в то же время далекому от политики — то есть к своему персональному водителю.
Удодыч ничего подобного, естественно, не говорил: ну, еще бы — секретность! — но чувствовалось, что догадки Ивана близки к истине. Поэтому всякие конспиративные заморочки, сопутствовавшие предложенной работе, Иван воспринял как должное. В назначенный час он явился в условленное место, одетый, как было велено, по-походному, трезвый, как стеклышко, и полный решимости наилучшим образом выполнить поставленную перед ним задачу. Удодыч просил никому ничего не говорить об этом деле; мог бы и не просить — Иван и сам понимал, что языком болтать не следует. Да и не перед кем ему хвастаться своей важной и ответственной миссией. Стоя на краю тротуара в ожидании Удодыча, Иван чувствовал себя непривычно трезвым, чистым и… значительным. Впервые за много-много дней у него не только завелась в кармане живая копейка, но и появилось некое дело — серьезное, важное и даже секретное, о котором знали только трое: он сам, Удодыч и тот человек, который это дело им поручил. Высматривая в пестром потоке катившихся по Ленинградке машин белую «ладу» Удодыча, Иван совсем размечтался и почти уверился в том, что таинственным шефом Удодыча был не кто иной, как сам президент.
«Клево, — думал Иван, затягиваясь сигаретой и косясь при этом на часы. — Был бомж, а стал личным порученцем президента. Специальным, понимаете ли, агентом заделался… Может, орден дадут? Это, конечно, вряд ли, да и на кой ляд он мне нужен, этот орден? Лучше бы квартиру дали — пускай однокомнатную, завалящую, но все-таки свою. Надоело в подвале жить, надоело из пластиковой бутылки умываться и пользоваться старым ведром вместо унитаза…»
Он высматривал белую «шестерку», но Удодыч приехал почему-то на новенькой, с иголочки, пятидверной «ниве» баклажанного цвета, сплошь обвешанной серебристыми пластиковыми накладками, защитными дугами, дополнительными фарами и прочей дребеденью, делавшей ее похожей на настоящий джип. Иван решил, что это служебный автомобиль Удодыча, и, не удержавшись, спросил, так ли это. Удодыч в ответ лишь пожал мощным плечом, и Иван смутился: действительно, если разобраться, это не его собачье дело. Удодыч, похоже, заметил возникшую неловкость и, видимо, в качестве компенсации предложил ему сесть за руль. И вот теперь Иван вел новехонькую «ниву» по лесной дороге, довольный собой и окружающим миром. Правда, когда Удодыч подробно растолковал ему, в чем, конкретно, заключается возложенная на них секретная миссия, радость несколько потускнела. Иван забеспокоился: проверка проверкой, но засуха держалась уже целый месяц, лес высох, как порох, и в нем было страшно даже курить, а не то что разводить какие-то костры. Снова не удержавшись, он поделился Удодычем своими сомнениями, и тот ответил в присущей ему спокойной, немного снисходительной манере:
8 
