очень нудно 
56 
Тамара замялась. Но по ее лицу несложно было догадаться, что женщина мечтает поехать к Глебу или, хотя бы, чтобы они вместе поехали к ней.
– Ну, что ты молчишь? – уже все понимая, спросил Глеб.
– Поехали ко мне, – сказала женщина. – У меня есть бутылка хорошего вина.
– Может, у тебя еще есть и наркотики? – усмехнулся Глеб.
– Нет, вот этого у меня нет. Я не люблю всякую дрянь. Может быть, я уж слишком стара, но все эти новые штучки мне не нравятся.
– Понятно, – скептично протянул Глеб.
– Нет, правда, не люблю наркотики, я привыкла балдеть от алкоголя и от мужчин, – Это хорошо, значит, ты здоровый человек. Так, куда едем?
– В мастерскую," – сказала Тамара, – в ту, где мы познакомились.
– Что ж, поехали.
Загудел двигатель и, дернувшись назад, автомобиль Глеба Сиверова развернулся и выехал со двора. В зеркальце Глеб заметил, как качнулась штора на окнах квартиры Альберта Прищепова.
«Да, он не выпускает нас из виду. Интересно, за кем он следит – за мной или за Колотовой?»
– Ты завтра с ним встречаешься? – поинтересовалась Тамара, видя, что Глеб никак не реагирует на ее зазывные взгляды.
– Да, завтра, – кивнул Сиверов, уверенно ведя машину.
– А ты не боишься, что нас могут задержать гаишники или омоновцы?
– Нет, не боюсь, – равнодушно бросил Глеб.
Тамара успокоилась, лениво потянулась, пытаясь вытянуть ноги. Конечно, это ей не удалось. Тогда она сбросила туфли, обхватила колени. Глеб смотрел на ее ноги, и в нем жили два желания. Первое – ему хотелось поехать с этой женщиной, он понимал, что ночь с Тамарой обещает быть очень приятной, а вторым желанием было позвонить Ирине Быстрицкой и хотя бы минут десять поболтать с ней. И эти два противоречивых желания принялись отчаянно бороться между собой.
Наконец, Глеб решил так: отвезу ее в мастерскую, а там видно будет.
Тамара Колотова время от времени поглядывала на Глеба, на его решительный профиль, его загадочную блуждающую улыбку, серые глаза… А в глазах Сиверова отражалась ночная Москва: голубоватые зрачки фонарей, свет фар, разноцветное сияние вывесок и рекламы.
«Да, какой мужчина! – думала Тамара. – Вот бы мне заполучить такого! С ним, наверное, всегда спокойно, и чувствуешь себя как за каменной стеной. Не то что эти художники, готовые в любой момент бросить, предать, забыть и даже не уплатить деньги за работу».
А ее работа не была легкой. И Тамара Колотова уже сейчас, сидя в машине, предчувствовала, как завтра ей будет тяжело. Придется лежать или стоять в какой-нибудь вычурной позе, все тело будет гудеть от напряжения, вязкая боль войдет в позвоночник, проникнет в суставы.
– Что это у тебя такой кислый вид? – заметив тоскливое выражение на миловидном лице Тамары, спросил Глеб.
– Да так, думаю о всякой ерунде.
– О чем, например?
– О том, что завтра придется позировать Маленкевичу, а он – придурок и любит всякие невероятные позы и выкрутасы.
– И тебе это не нравится?
– Честно говоря, мне абсолютно все равно. У тебя нет сигареты?
Глеб подал пачку. Тамара закурила и как-то рассеянно взглянула в окно.
– Знаешь, Федор, я боюсь оставаться одна в мастерской среди этих цветов, среди колючих и пыльных кактусов. Мне страшно.
– Не надо бояться. По-моему, дверь в мастерской хорошая. Закройся и никому не открывай.
– Да, так и сделаю. А если бы у меня еще было снотворное, я приняла бы пару таблеток и заснула. В последние дни я вообще почти не спала. Было такое напряжение и так болела голова… Знаешь, мне очень жалко Катьку…
– Какую Катьку?
– Ну, какую-какую… Конечно же, Сизову. Она была хорошей подругой, веселой, никогда не унывала. Казалось, ничто не может испортить ее настроение. Жила себе как птичка, порхала с ветки на ветку.
«И допорхалась», – подумал Глеб, но не сказал, смолчал.
– И так погибла. Ужасно жалко… – у Колотовой на глаза навернулись слезы.
– Не расстраивайся, все будет хорошо, – Глеб положил одну руку на плечо Тамары.
Та с благодарностью повернула голову и влажными губами поцеловала его пальцы.
– Ну, вот это лишнее, – сказал Сиверов и аккуратно убрал руку.
Автомобиль заехал во двор и остановился у подъезда.
Глеб медлил. Тамара тоже не выходила из машины.
– Я завтра за тобой заеду утром, – нарушил молчание Сиверов.
– Да, я понимаю. Мы с тобой слишком разные.
– Не в этом дело, – спокойно сказал Глеб, – просто у меня еще куча дел.
56 
